Внутри тоже было интересно. Через дырки сияло ослепительно синее летнее небо, а солнце создавало в пыльном пространстве под шатром причудливые клубящиеся объемные скульптуры, сотканные из света, как из невесомого воздушного тюля. Стропила под сводом крыши облюбовали птицы - их была здесь целая колония: галки, ласточки, вездесущие голуби, шустрые воробьи - то и дело шумно вспорхивали, носились над головой, суетились, пищали, ворковали и изучающе рассматривали этих слишком больших нелетающих пришельцев внизу.
Это было похоже на огромный круглый старый чердак, в полумраке которого таится масса удивительных загадок, манящих тайн и неведомых опасностей. Здесь было прохладно и тихо, если не считать птиц и мерного плеска речной воды снаружи (там, где река поворачивала и входила в излучину, огибающую крепость, был небольшой порожек). Да еще ветер, колышащий зеленое море леса, врывался под своды башни громким шелестом листьев, напоминающим прибой.
И все на свете вдруг куда-то ушло, пропало, растворилось в этих звуках: исчезли города и страны, моря и пустыни, льды и горы, поля и дороги, болота, овраги, озера - все исчезло. Что уж говорить о домах, заводах, кораблях, электростанциях, аэропортах вместе с их самолетами, машинах вместе с их выхлопными газами - этого и вовсе никогда не было! Нет больше ни автобуса, ни лагеря, ни лицея - а есть только этот бескрайний океан леса, есть эта старая одинокая башня, возвышающаяся, как необитаемый остров, в самой его середине... Или нет - плывущая по нему, как корабль, рассекая изумрудные волны!
И они - Маришка и Илья - одни на этом волшебном судне! А ветер надувает воображаемый парус и птицы свободно реют над головами...
Илья галантно помог своей девушке пройти по узкой доске к самому краю порушенного в этом месте гребня башенной стены, на маленький пятачок, сразу под которым начинался крутой обрыв стены, заканчивающийся на самом дне бывшего рва. Здесь можно было подойти к самому краю, так что голова начинала сладко кружиться, а тело наполнялось странным и таким увлекающим ощущением опасной близости падения. Но зато прямо впереди - абсолютная свобода! Океан света, зелени, ветра и неба. Немного воображения и начинаешь чувствовать себя птицей, готовой сорваться и лететь туда, вверх, к облакам и солнцу, свободно парить над землей...
Пятачок был таким крохотным, что Илье поневоле пришлось обнять девушку и прижаться к ней - иначе они не поместились бы там вдвоем. О, Шпелер ничуть не огорчался этому обстоятельству! Его лицо и лицо Маришки сблизились, а губы и вовсе оказались совсем рядом и потянулись друг к другу как тогда, осенью, в парке у пруда...
- Блин! - прошептал Шпелер томно, - Вечно какой-нибудь идиот влезет... Давай не услышим?Игорь Анатольевич Лане писал(а): И направился в крепость. Перейдя мостки, вошел во двор, полный каменных и кирпичных обломков и закричал, сложив руки рупором:
- Шпелер! А ну-ка, сюда!Мариша! Тоже прошу!
В душе Вани поднялось ожесточение. Пока оно выразилось в том, что он пришиб комара, добравшегося до плеча.
А если и пойдет - то пожалеет! 
Но, в отличие от бабушки, я попаду под Уголовный кодекс. Скажу откровенно – не хочу. 
Я и собирался излазить все башни, потому что, там, где Лане пройдет, там всякий из вас пройдет 
и сказал: