Остров Невезения

[Euge]

- Пашка, вернись, давай мириться, - позвал его Женя. - Я больше так не буду. Но ты тоже - ладно?

Пашка обернулся и удивленно посмотрел на Юджа
- Ты вообще нормальный? Я что слов не понимаю? Ну объяснил бы, я бы и так согласился,
зачем мне эту гадость в рот пихать. Я теперь до вечера есть ничего не смогу.

- Извини, конечно. Но, если есть не можешь, то пить-то, наверное, сможешь. Здесь какой-то парень из деревни работать устраивается, давай его попросим в деревню за пивом сгонять, - предложил Женя. - За деньги он согласится. Я угощаю.

Женя был рад, что Пашка верулся и примиряюще похлопал его по плечу.

- Согласен?

[Пашка]

- Извини, конечно. Но, если есть не можешь, то пить-то, наверное, сможешь. Здесь какой-то парень из деревни работать устраивается, давай его попросим в деревню за пивом сгонять, - предложил Женя. - За деньги он согласится. Я угощаю.
- Согласен?

- Да ну тебя, не хочу. Мне и так не фартит последнее время, сейчас еще на пиве поймают,
давай в следующий раз, ладно? ...
А ты чё, вправду на Юльку запал? Oна ведь взрослая уже.

[Euge]

- Да ну тебя, не хочу. Мне и так не фартит последнее время, сейчас еще на пиве поймают,
давай в следующий раз, ладно? ...
А ты чё, вправду на Юльку запал? Oна ведь взрослая уже.

- Договорились - в следующий раз и скажешь когда, - согласился Женя. - Ладно, только тихо, а то мы под окнами Галины Николаевны.

Женя снова забрался на приступку и заглянул через окно в кабинет.

Наконец она, глядя себе под ноги, подошла к столу, улеглась, ухватившись за дальний край, закрыла глаза.

Галина Николаевна стояла над голенькой лежащей Юленькой, уже готовясь насечь ее хорошенькую попку.
Женя соскочил вниз к Пашке и пояснил:

- Юлька не очень еще взрослая. Вон Галина ее сейчас пороть собирается за ручки, бумагу, за вчерашнее наводнение, за то, что вчера меня пыталась спасти от порки. Вот я за нее и переживаю.

- А девушка она очень симпатичная - согласись. Жалко только, что старше меня намного, - потом еще тише добавил, - а со взрослыми девшками дружить, может, окажется даже интереснее, чем с нашими ровесницами.

[Пашка]

- А девушка она очень симпатичная - согласись. Жалко только, что старше меня намного, - потом еще тише добавил, - а со взрослыми девшками дружить, может, окажется даже интереснее, чем с нашими ровесницами.

- Ладно, хорошь трепать, мы ведь не бабы. А вообще... - Пашка задумался - Юльку пороть,
надо же, что-то Галина совсем озверела. Ну а ты? - Пашка посмотрел на Юджа - Хочешь подскажу, как ее от порки спасти?

[Euge]

- Ладно, хорошь трепать, мы ведь не бабы. А вообще... - Пашка задумался - Юльку пороть,
надо же, что-то Галина совсем озверела. Ну а ты? - Пашка посмотрел на Юджа - Хочешь подскажу, как ее от порки спасти?

- Подскажи, конечно, - Женя задумчиво посмотрел снизу на окно, - ноедва ли чего поможет. Если только отсрочка выйдет. И новые жертвы появятся.

[Пашка]

- Подскажи, конечно, - Женя задумчиво посмотрел снизу на окно, - ноедва ли чего поможет. Если только отсрочка выйдет. И новые жертвы появятся.

- Новые жертвы говориш? У них розог не всех не хватит. Пойдем покажу - по дороге Пашка рассказал Юджу о своей задумке.
- Там на хоздворе я нашел старую сирену, видно от пионеров нам по наследству досталась. Я ее посмотрел, вроде работает. Короче припрятал я ее, знал что пригодится. Раскрути ее и весь лагерь на уши поднимешь, пока будут выяснять что произошло, забудут про твою Юльку. Вон она там за ящиком, если надумаешь бери, только сам я ухожу, на мне и так 6 розог условно от Савчука и еще кое-что я вчера натворил (Пашка имел ввиду наводнение, но вдаваться в подробности не стал), за Юльку я подставляться не хочу, а ты решай сам. Пока. - Пашка ушел

[Euge]

Пойдем покажу - по дороге Пашка рассказал Юджу о своей задумке.
- Там на хоздворе я нашел старую сирену, видно от пионеров нам по наследству досталась. Я ее посмотрел, вроде работает. Короче припрятал я ее, знал что пригодится. Раскрути ее и весь лагерь на уши поднимешь, пока будут выяснять что произошло, забудут про твою Юльку. Вон она там за ящиком, если надумаешь бери, только сам я ухожу, на мне и так 6 розог условно от Савчука и еще кое-что я вчера натворил (Пашка имел ввиду наводнение, но вдаваться в подробности не стал), за Юльку я подставляться не хочу, а ты решай сам. Пока. - Пашка ушел

Женя с большим сомнением посмотрел в след уходящему Пашке. Что толку от этого здорового ржавого цилиндра с кривой ручкой. Если эта штука и сможет выдать какой-нибудь скрипучий заунывный звук, и если этот скрип дойдет до ушей Галины Николаевны, и даже если это заставит ее на время опустить ремень - то какой прок от этого для Юли.

Но железяка сама по себе была интересной и стоило того, чтобы с трудом повернуть ручку. Молчит. Второй и третий оборот ничего не добавил, кроме легкого поскрипывания внутри механизма.

Осталось попробывать только одно: как следует раскрутить внутреннее колесо, посмотреть, что получиться и вернуться к административному корпусу.

Женя раскрутил колесо, которое было спрятано внутри цилиндра, уже поставил сирену на доску и вдруг изнутри раздался ужасный рев, переливающийся с одно тональности на другую и возвращающийся на первую.

Женя сам от неожиданности отскочил и заткнул уши от пронизывающего насквозь страшно громкого звука. Надо было схватить сирену и остановить механизм, но раскрученное внутреннее колесо все крутилось и крутилось, ошарашивая все территорию лагеря пугающим призывным ревом об ужасной тревоге и о неведомой опасности.

Женя смотрел растерянно по сторонам.

[Пашка]

Пашка уже подходил к своему корпусу, когда услышал жуткий рев сирены.

"Надо же, как сохранилась" - весело подумал он.

Правильнее было бы пойти в комнату и оставаться там, но навстречу Пашке уже стали выбегать
люди с криками "что случилось", он не сдержался и поплелся к "командирскому" посмотреть
как реагирует на это начальство.

[Euge]

Женя только мог развести руками на неумолкающий механизм, наконец он набрался храбрости и пододвинулся поближе, оглушенный ревом сирены. Народ, заинтригованный непонятным призывным ревом, начал уже набегать к хозяйственному двору.

Добрых две минуты лагерь оглушался диким звуком, который вдруг также неожиданно оборвался, как и нежданно родился.

В ушах у Жени продолжало звенеть, а окружающая тишина казалась пронзительно глухой.

[Галина Николаевна]

Наконец она, глядя себе под ноги, подошла к столу, улеглась, ухватившись за дальний край, закрыла глаза.

Пока Юля готовилась, я открыла ящик стола и вытащила оттуда полуметровую толстую школьную деревянную линейку. Ну, что же на первый раз сойдет.

Встав сбоку от Юли и придерживая ее за талию, я несколько раз слегка похлопала линейкой по выступающей беззащитной попе. Ну, что же начнем. Я размахнулась. Линейка еле слышно просвистела в воздухе и резко коснувшись попы была тут же отведена. Раздался звонкий как пощечина удар. Хлясть!

- Не будем лениться!

После того как Юля прочувствовала первый удар, я приступила непосредственно к наказанию. Следующую серию ударов я проделала очень быстро. Хлясть! Хлясть! Хлясть!

Я шлепала от ягодицы к ягодице, левая – правая, правая – левая. После 20 ударов прекрасная круглая белая попка приобрела хороший розовый цвет.

- Будем выполнять все вовремя и аккуратно!

Дав Юле немного отдышаться и прийти в себя, я продолжила. Теперь я нахлестывала по двум половинкам сразу. При этом линейка, то прилипала и затем снималась поглаживанием, то уходила жестко протянув попу.

После 30 удара я услышала рев сирены.

- Это еще что такое?! … - Я выглянула в окно. Дети, взрослые, кто бежал, кто быстро шел, но все двигались в направлении хоздвора. Набрав на мобильнике службу безопасности я получила исчерпывающую вполне удовлетворяющую меня информацию: что все в порядке, все без эксцессов, кто-то баловался старой заброшенной сереной, которая теперь находится в служебном помещении под замком.

- Юля, продолжаем.

[Секретарша Юля]

Пока Юля готовилась, я открыла ящик стола и вытащила оттуда полуметровую толстую школьную деревянную линейку. Ну, что же на первый раз сойдет.

Встав сбоку от Юли и придерживая ее за талию, я несколько раз слегка похлопала линейкой по выступающей беззащитной попе. Ну, что же начнем. Я размахнулась. Линейка еле слышно просвистела в воздухе и резко коснувшись попы была тут же отведена. Раздался звонкий как пощечина удар. Хлясть!

- Аййй! Простите! Не надо так! - Юля едва не вскочила со стола, но рука Галины Николаевны вовремя сдержала этот рывок.

- Не будем лениться!

После того как Юля прочувствовала первый удар, я приступила непосредственно к наказанию. Следующая серия ударов я проделала очень быстро. Хлясть! Хлясть! Хлясть!

Я шлепала от ягодицы к ягодице, левая – правая, правая – левая. После 20 ударов прекрасная круглая белая попка приобрела хороший розовый цвет.

Это было нестерпимо. Попа пылала болью. Юля вцепилась в край стола и кричала что было сил, забыв обо всем. Весь мир куда-то исчез, остались только эта ужасная линейка и боль, боль, боль....

- Аййййй!!! Ааааа!!!! Нееееет!!! Аййййй!!!

- Будем выполнять все вовремя и аккуратно!

Дав Юле немного отдышаться и прийти в себя, я продолжила. Теперь я нахлестывала по двум половинкам сразу. При этом линейка, то прилипала и затем снималась поглаживанием, то уходила жестко протянув попу.

Передышка была очень кстати, но Юля уже не могла даже связно просить о помиловании, вместо слов получались судорожные всхлипы.

- Ннннн... ннн...неееннн...ннааадддооо... Пожжжааа...пожжаааллл... лллуйстттттааа....

А потом ей снова пришлось кричать.

- Ааааааа!!!! Ааааааа!!!! Аауууу!!!

После 30 удара я услышала рев сирены.

- Это еще что такое?! … - Я выглянула в окно. Дети, взрослые, кто бежал, кто быстро шел, но все двигались в направлении хоздвора. Набрав на мобильнике службу безопасности я получила исчерпывающую вполне удовлетворяющую меня информацию: что все в порядке, все без эксцессов, кто-то баловался старой заброшенной сереной, которая теперь находится в служебном помещении под замком.

- Юля, продолжаем.

Сирены, так переполошившей все вокруг, Юля не слышала и даже не заметила, что с ее талии исчезла уверенная рука Галины Николаевны, он лежала на столе, не пытаясь встать, уцепившись в край побелевшими пальцами и судорожно хватала ртом воздух.

[Галина Николаевна]

Теперь я, то нахлестывала попу, сыпля удары один за одним, то делала небольшие паузы, при этом стараясь охватить линейкой всю область попы. Я нанесла около пятидесяти ударов, наверное еще чуть-чуть и хватит.

Размахнувшись почти параллельно пола, я опустила линейку на уже красную, полосатую и чуть подрагивающую попку Юли, под самые булочки. Хлясть! Хлясть! Хлясть!

- Все Юля, вставайте, – Я помогла девушке подняться, - Вы молодец. Вы до конца выдержали наказание. И теперь, я очень надеюсь, что Ваше отношение к работе коренным образом изменится. Одевайтесь и приводите себя в порядок, - тем временем, я налила в стакан минеральной воды и поставила на стол перед Юлей, - Возьмите, выпейте.

[Euge]

Народ стал набегать и Женя, пока еще не все поняли, что это он устроил суматоху предпочел осторожненько вернуться к административному корпусу под окна завуча.

Как он и ожидал, Галина Николаевна продолжало свое черное дело - это было абсолютно ясно, если встать под окном и слышать стону несчастной девушки Юли.

Женя не решился заглядывать в окно, а потихоньку поплелся обратно к кабинету Галины Николаевны с намерением как-нибудь утешить Юлю, когда все будет позади.

[Герка]

Он сидел на стуле ожидая, когда освободится директорша лагеря.

За дверью все сначала было тихо, потом Герка услышал хлопки и плач и стоны секретарши. Герка быстро сообразил, что директорша лупит свою секретаршу.

- Ну и порядочки в этом лагере, - подумал я и засомневался, стоит ли устраиваться сюда на работу по совету тетеки, если здесь такие нравы.

Но остался, боясь, что тетка все равно настоит на своем - и наверное она и так знала про местные обычаи, когда прислала его сюда.

[Секретарша Юля]

Теперь я, то нахлестывала попу, сыпля удары один за одним, то делала небольшие паузы, при этом стараясь охватить линейкой всю область попы. Я нанесла около пятидесяти ударов, наверное еще чуть-чуть и хватит.

Размахнувшись почти параллельно пола, я опустила линейку на уже красную, полосатую и чуть подрагивающую попку Юли, под самые булочки. Хлясть! Хлясть! Хлясть!

У Юли уже не получалось даже кричать - только всхлипы и стоны отмечали каждый удар.

- Все Юля, вставайте, – Я помогла девушке подняться, - Вы молодец. Вы до конца выдержали наказание. И теперь, я очень надеюсь, что Ваше отношение к работе коренным образом изменится. Одевайтесь и приводите себя в порядок, - тем временем, я налила в стакан минеральной воды и поставила на стол перед Юлей, - Возьмите, выпейте.

Встать сама она бы, пожалуй не смогла, и, с трудом сделав несколько шагов, Юля тяжело, по-старушечьи плюхнулась на начальственный стул там же у стола. Это было больно, очень больно, так что в глазах помутнело, но встать уже тоже никак не получалось. Дрожащими руками она ухватилась за стакан и долго, то и дело прерываясь на несколько судорожных вздохов, расплескивая минералку, пила.

- Вввы ттте.. теперь... часто так будете... меня ... наказывать?