Полоса невезенья

[Ксюша Ромашкина]

- Ксюша, солнышко, я знаю, что ты не воровка, я верю тебе! Ни в какую колонию тебя не отдадут, ну не плачь!

Обхватив за шею вожатого и уткнувшись зареванным лицом в его плечо, Ксюша громко всхлипывала. Вытирая кулачком слезы вперемешку с соплями о футболку Деньки.
- Я…я п-прав-да на-шла… я не во-ро-вала…

- Ну нашла, так нашла! Сейчас мы все отдадим хозяину. Ну хотя бы брюки. А трусы - ну их! Зато маечка хорошая получилась, правда?

- Дд-а… я даже пальчик уколола, но все равно шила…

- А Ксюша больше не будет. Никогда-никогда! Да?

- Н-нет. Я честно не буду, - и помотала головой для убедительности.

- Ага - не будет? Свежо предание, - мстительно проговорил Шпелер, - Трусы-то, вон, испорчены! Кто платить будет? И за моральный ущерб!

- Я свои отдам, - и слез с коленей Деньки, Ксюха кинулась к шкафу. Через минуту она вручала Илье беленькие трусики в синенький цветочек.

[Илья Шпелер]

- Я свои отдам, - и слез с коленей Деньки, Ксюха кинулась к шкафу. Через минуту она вручала Илье беленькие трусики в синенький цветочек.

Тут Илья не выдержал, сунул Ромашкины трусики Деньке, а сам, на ходу сгибаясь и зажимая рот руками, стремительно выскочил за дверь. Не успела она закрыться за мальчиком, как из коридора донеслись раскаты Илюхиного хохота...

[Ксюша Ромашкина]

- День, а трусики ему не понравились? …. – с непониманием Ксюха смотрела то на закрытую дверь, то переводила взгляд на вожатого. - Ну я могу и с вишенкой отдать. Правда они у меня самые любимые.

[Денька]

- День, а трусики ему не понравились? …. – с непониманием Ксюха смотрела то на закрытую дверь, то переводила взгляд на вожатого. - Ну я могу и с вишенкой отдать. Правда они у меня самые любимые.

Денька чуть-чуть не рассмеялся во весь голос. С большим трудом напустив на себя серьезный и строгий, как подобает вожатому вид он произнес:
- Нет. Любимые не надо. И эти подойдут. - И не в силах больше сдерживать рвущийся наружу смех ринулся наружу.

[Илья Шпелер]

Денька чуть-чуть не рассмеялся во весь голос. С большим трудом напустив на себя серьезный и строгий, как подобает вожатому вид он произнес:
- Нет. Любимые не надо. И эти подойдут. - И не в силах больше сдерживать рвущийся наружу смех ринулся наружу.

Едва Илья немного успокоился, как из палаты выскочил Денька с трусиками в руках. Шпелера снова скрутил приступ сумасшедшего хохота.
- Отнеси их Пашке - только и смог произнести он, указывая на трусы...

[Денька]

- Отнеси их Пашке - только и смог произнести он, указывая на трусы...

Покатываясь в приступе смеха, не в состоянии отвечать, Денька отмахнулся от Шпелера трусиками...
Отсмеявшись, он кивнул:
- Ага!
Вернулся в комнату, схватил Пашкины брюки и оставив Ромашку в недоумении вышел, прикрыв дверь.
- Пойдем отнесем ему штаны, и эти.. эту... компенсацию
Денька снова захохотал.

[Илья Шпелер]

- Пойдем отнесем ему штаны, и эти.. эту... компенсацию
Денька снова захохотал.

- Ага - за моральный ущерб! Умереть можно!

И молодые люди двинулись в направлении кабинета директрисы, где маялся в ожидании своих трусов несчастный Пашка. По дороге мальчишки не общались - стоило одному из них только попытаться хоть что-то произнести, как на обоих мгновенно накатывал такой приступ дикого хохота, что приходилось останавливаться и пережидать его. Только отсмеявшись и в очередной раз с трудом разогнувшись, они могли продолжать путь. Да и то - старательно сдерживаясь и для надежности зажимая рты руками. Короче, дорога получилась очень веселой.

[Пашка]

"Ну сколько же нужно, блин, времени чтобы в корпус за штанами сходить? " - мучался Любимцев единственным вопросом, нервно прохаживаясь по кабинету из угла в угол, и время от времени поглядывая в окно.
"О, идет... несет " - обрадовался Пашка, в очередной раз выглянув в окно и завидев Деньку еще из далека - "ну наконец-то... и Шпелер с ним..." - Пашка насторожено наблюдал за поведением ребят - " Чего это с ними? Ржут как кони . Весело им . Ну, ладно ".
Убедившись что ребята следуют в правильном направлении, Пашка снова уселся за директорский стол и стал ждать...

[Денька]

В открытом окне директорского кабинета показалась Пашкина голова, потом исчезла.
Мальчишки подошли поближе.
- Глянь, сидит . В Галинином кресле. Директор...
Из Деньки пролдолжало лучиться неуемное веселье.
- Пашкаааа! - заорал Денька прямо в окно. - У нас две новости: Одна хорошая, другая не очень. С какой начинать?

[Илья Шпелер]

В открытом окне директорского кабинета показалась Пашкина голова, потом исчезла.
Мальчишки подошли поближе.
- Глянь, сидит . В Галинином кресле. Директор...

- ...Голозадый! - и Илью вновь скрутил пароксизм хохота.

Из Деньки пролдолжало лучиться неуемное веселье.
- Пашкаааа! - заорал Денька прямо в окно. - У нас две новости: Одна хорошая, другая не очень. С какой начинать?

[Пашка]

- Пашкаааа! - заорал Денька прямо в окно. - У нас две новости: Одна хорошая, другая не очень. С какой начинать?

- Ни с какой , - ответил Пашка высунув голову в окно. Веселье ребят он по понятным причинам не разделял, ему уже до чертиков надоело торчать в этом кабинете, вздрагивая при каждом шорохе доносящемся из приемной, и все о чем мечталось - это убраться отсюда как можно скорее.
- Ты принес? - с нетерпением сросил он у Деньки.

[Денька]

- Ты принес? - с нетерпением сросил он у Деньки.

Денька с трудом сдерживал смех.
- Да как тебе сказать ... Вобщем принес... Только не знаю, подойдут ли? - Денька с сомнением посмотрел на Пашку. - Впрочем, в твоей ситуации...
Денька хотел протянуть Пашке Ксюхины трусики, но вдруг, ему стало жаль парня. Тот и так оказался в довольно неприятном положении. Денька вспомнил некоторые эпизоды своей биографии и лицо его стало серьезным.
- На, держи, кажется это и есть твои брюки.

[Илья Шпелер]

Денька хотел протянуть Пашке Ксюхины трусики, но вдруг, ему стало жаль парня. Тот и так оказался в довольно неприятном положении. Денька вспомнил некоторые эпизоды своей биографии и лицо его стало серьезным.
- На, держи, кажется это и есть твои брюки.

Если в биографии Шпелера и были какие-либо подобные "эпизоды", то он предпочитал о них не помнить. Поэтому он, побулькивая от душившего его еле сдерживаемого смеха, вставил:

- Там еще трусы есть... Тоже, с некоторых пор, твои...

[Пашка]

- Да как тебе сказать ... Вобщем принес... Только не знаю, подойдут ли? - Денька с сомнением посмотрел на Пашку. - Впрочем, в твоей ситуации...
- На, держи, кажется это и есть твои брюки.

- О, ну наконец-то, спасибо, где ты их отыскал - Пашка схватил штаны и торопливо стал натягивать их...

- Там еще трусы есть... Тоже, с некоторых пор, твои...

Любимцев не обратил внимание на смысл сказанного, его разозлило то, что Илюха посмеивался над ним
- Слушай, Шпелер, ну что ты вечно ржешь? Как конь... - тут Пашка призадумался, как бы уколоть его пообиднее - тебя сюда вообще никто не звал, пугало ты рыжее

[Денька]

Деньке было и жалко Пашку и смешно. Онт вспомнил растерянную и испуганную Шпелеровскими россказнями Ромашку и не сдержал улыбку, но посмотрев на Пашку извиняющимся тоном произнес:
- Паш, прости, мы не над тобой смеемся. Я же говорил - есть еще плохая новость. Вот что от твоих трусов осталось, - Денька протянул резинку со свисающей с ней подобобно бахроме обрезками.
- Но ты не переживай. Тебе вот передали в качестве компенсации.
Денька сунул Пашке в руки Ксюхины трусики и не в силах больше сдерживаться повалился на траву. Сквозь смех он выдавил:
- Потом расскажу...