Противопожарные мероприятия...

[Татьяна]

- Знаешь, Илья, несмотря на то, что тебе сегодня сильно досталось от Николая Александровича, ты не думай, что ему всё равно, что с тобой происходит, он сильно переживает, что ты заболел и не только потому, что отвечает за тебя перед твоим папой.

- А почему? - естественно тут же поинтересовался Илья.

[Татьяна]

- А почему? - естественно тут же поинтересовался Илья.

- Потому что он к вам привязан и по-своему несомненно любит. Воспитывая вас, он желает вам только хорошего, - Танька и сама не знала чего это вдруг стала защищать директора, но так уж получилось...

[Илья Шпелер]

- Потому что он к вам привязан и по-своему несомненно любит. Воспитывая вас, он желает вам только хорошего, - Танька и сама не знала чего это вдруг стала защищать директора, но так уж получилось...

- Ага, хорошего... - насупился Илья. - Например, сегодня очень хорошо получилось...

Можно было по-разному смотреть на то, что такое хорошо, а что такое плохо. Шпелер признавал, что он не во всем был прав в своем сегодняшнем поведении - точнее, он даже готов был согласится, что местами вел себя далеко не лучшим образом. Однако то состояние, в котором он оказался в результате воспитательного процесса директора, было явно несовместимо с понятием "желает только хорошего". :-k

Шпелер почувствовал усталость - она навалилось на него, словно мальчика накрыли разом тремя ватными одеялами. В голову вновь поползли сладковато-страшные мысли о смерти... Шпелер даже попытался представить себе мир, в котором его, мальчика Ильи Шпелера, нет. То есть вообще нет. Пусто. Темно. Стра-а-ашно...

Это как по карнизу ходить. И страшно и интересно. Сердце сладко замирает, когда камешек скатывается из-под ноги... То есть даже лучше не по карнизу, а по краю высоченной скалы, обрывисто возвышающейся над плещущими далеко внизу морскими волнами.

Шпелер живо представил себе эту картину.

Полдень. Жара. Не жара - зной. Пекло. Позади долгий изнурительный подъем. Но вот она - вершина! Теплый ветер гладит взмокший лоб, шевелит прилипшие к нему кудри. Трудно дышать. А внизу - простор! Он притягателен, он манит, хочется туда, хочется раствориться в нем и лететь... Он садиться на край скалы, свесив ноги в пропасть, и смотрит на беснующиеся внизу прохладные волны. До них метров триста. Но окунуться хочется все сильнее и сильнее...

...И вот он упирается руками в камень и, резко толкнувшись, ныряет вперед, в жаркую пустоту. И летит! Летит сквозь плотный раскаленный солнцем воздух. Полет короток и не приносит удовольствия - слишком горячо.

Но море оказывается еще горячее! Оно похоже на пересоленные щи - Илье кажется, что он даже видит капусту и морковь, лохмотьями плавающую вокруг. Может быть ниже, у самого дна, прохладнее? Усилие - и он устремляется вниз, изо всех сил сдерживая дыхание.

Увы. Там, кажется, вообще кипяток. Наверху было гораздо легче. Да и вдохнуть воздуху надо. И хочется пить... Вокруг полно воды, но морскую воду пить нельзя. Вот только вынырнуть труднее, чем нырнуть. Но Илья старается. Он испуган, он совсем не хочет утонуть, свариться в этом дурацком супе!

Вот и поверхность! Можно перевести дух. Но хочеться пить, как же хочется пить! Он произносит это вслух, с трудом разлепляя ссохшиеся губы:

- Пить! Пить!

Морок медленно начинает рассеиваться. Разгоряченное лицо чувствует дуновения облегчающей прохлады. Шпелер вдруг понимает, что он вовсе не в море и даже не на берегу - он же вроде бы в лагере должен быть? Надо открыть глаза и посмотреть. Надо - только глаза почему-то не открываются. Вернее, открываются, но с трудом.

Темно. Уже ночь? Да, уже ночь. Но как же хочется пить! Кто-нибудь даст воды? Илья снова произносит:

- Пить!

[Татьяна]

- Ага, хорошего... - насупился Илья. - Например, сегодня очень хорошо получилось...

Танька хотела было объяснить Илье про то, что у директора были причины на него сердиться, но мальчик то ли погрузился в свои мысли, то ли задремал и она предпочла его не трогать - пусть отдыхает и набирается сил.

Взяв книжку, она устроилась неподалёку, и так увлеклась, что оторвалась только через несколько часов, когда услышала какой-то звук со стороны кровати.

Он произносит это вслух, с трудом разлепляя ссохшиеся губы:

- Пить! Пить!

Танька поднялась и пошла за водой. Пока медсестра открывала бутылочку минералки из изолятора снова раздалось:

Илья снова произносит:
- Пить!

- Да что с тобой? - Танька приподняла голову мальчика и поднесла к его губам стакан, - пей, только не торопись.

[Илья Шпелер]

- Да что с тобой? - Танька приподняла голову мальчика и поднесла к его губам стакан, - пей, только не торопись.

Илья сделал несколько больших глотков. Прохладная влага приятно растеклась по телу. Он снова откинулся на подушку.

- А сколько времени? Он ушел?

[Татьяна]

- А сколько времени? Он ушел?

Слава богу Илья заговорил вполне нормальным голосом и его речь не была похожа на бред.

- Да четвёртый час уже, - Танька и сама поразилась, что уже так много времени, - директор давно ушёл, а ты бы поспал ещё, а? Да и мне бы неплохо подремать.

[Илья Шпелер]

- Да четвёртый час уже, - Танька и сама поразилась, что уже так много времени, - директор давно ушёл, а ты бы поспал ещё, а? Да и мне бы неплохо подремать.

Просьба запоздала. Илья уже дрых - крепким и более-менее здоровым сном.

Спал он долго - организм требовал восстановления - и проснулся лишь на следующий день после обеда.

[Николай Александрович]

На следующий день перед завтраком я постучался в домик Ольшанской.

- Полина!

[Полина Ольшанская]

На следующий день перед завтраком я постучался в домик Ольшанской.

- Полина!

Полинка быстренько закрыла ноутбук, и посмотрела на дверь. Ее немного удивил факт, что завтрак принес сам директор, она думала, что это будет дежурный учитель.
Лихорадочно забросам комп первыми попавшимися тряпками - мало ли, на всякий случай , она открыла дверь:
- Доброе утро, Николай Александрович.

[Николай Александрович]

- Доброе утро, Николай Александрович.

- Доброе, - я зашёл в дом и, немного подумав, решил начать разговор со светских фраз: - Как тебе спалось на новом месте? Комары не замучили?

[Полина Ольшанская]

- Доброе, - я зашёл в дом и, немного подумав, решил начать разговор со светских фраз: - Как тебе спалось на новом месте? Комары не замучили?

Полинка недоуменно посмотрела на директора, и, кстати, завтрака у него в руках не обнаружила...
- Ничего спала...у меня крем есть, от комаров.

[Николай Александрович]

- Ничего спала...у меня крем есть, от комаров.

- Что ж, рад это слышать. Собственно, я зашёл к тебе, чтобы сообщить, что Илья вчера вечером сильно заболел и находится сейчас в изоляторе. Я ещё не узнавал, как он себя чувствует, но после обеда, если Таня позволит, ты можешь к нему заглянуть. А сейчас иди позавтракай - столовая вот-вот откроется.

С этими словами я направился к выходу.

[Татьяна]

Просьба запоздала. Илья уже дрых - крепким и более-менее здоровым сном.

Убедившись, что Илье больше ничего не надо и он крепко спит, Танька тоже отправилась в постель.

*******************************************
Утро наступило так быстро, что казалось, будто она только что прикоснулась головой к подушке, и сразу зазвонил этот противный будильник.

Медсестра еле заставила себя вылезти из постели и заглянула в изолятор. Илья по-прежнему спал. Потрогав лоб мальчика, она убедилась, что температура нормальная. Потом на пару минут задумалась и решила, что не будет ничего страшного, если она полежит ещё полчасика...

[Полина Ольшанская]

- Что ж, рад это слышать. Собственно, я зашёл к тебе, чтобы сообщить, что Илья вчера вечером сильно заболел и находится сейчас в изоляторе. Я ещё не узнавал, как он себя чувствует, но после обеда, если Таня позволит, ты можешь к нему заглянуть. А сейчас иди позавтракай - столовая вот-вот откроется.

С этими словами я направился к выходу.

Полинка вытаращила глаза! Одна новость ошеломительнее другой!
- Как...Когда? Погодите! Ничего не понимаю... Как заболел, от чего, чем? И мне можно выйти? А как же... - Она прикусила язык, ошарашенно глядя на Николая Александровича.

[Николай Александрович]

- Как...Когда? Погодите! Ничего не понимаю... Как заболел, от чего, чем? И мне можно выйти? А как же...

- Да, Полина, твоё наказание окончено, - подтвердил я. - А вот, что случилось с Ильёй я пока не знаю. Кроме того, что вчера вечером у него поднялась очень высокая температура и мы с Таней решили перевезти его в медпункт. Впрочем, я сейчас туда иду. Если хочешь, пойдём вместе.