Ой-ой-ой! Давно не виделись...

[Соня]

- Соня, я вижу, что тебе требуется ещё время подумать. Иди, пожалуйста, прогуляйся на свежем воздухе и поразмысли над своим поведением. А через 30-40 минут, - я посмотрел на часы, - я буду ждать тебя у своего дома для продолжения беседы. И очень прошу тебя не опаздывать.

Соня выслушала директора и согласно кивнула. Ей действительно хотелось побыть одной.
Девочка слезла с кровати, сунула ноги в босоножки и, прихватив с собой часы, вышла из домика.

Все оставалось по прежнему.
Такая же солнечная погода, такие же деревянные домики. Прошло совсем немного времени, но ей казалось, что с момента, как они с Иркой встретили директора, пролетели века.
Ирка... Соня беспокоилась за нее, но сейчас все мысли девочки занимали собственные размышления.

Она медленно побрела по дороге. Торопиться было некуда, да и не за чем. Легкий ветерок трепал волосы, солнце, хоть светило и ярко, но совсем не слепило глаза. В такую погоду жить бы до радоваться, но... Но радости не было, только грусть и много вопросов, на которых пока Соня не находила ответа.

Вот так она и шла, размышляя на тему: "Так кто же прав?"

[Николай Александрович]

Как только Соня вышла на улицу, я повернулся к плачущей девочке и брови мои грозно сдвинулись к переносице. Вот что, спрашивается, заставляет её постоянно лгать и выкручиваться, несмотря на то, что её серьёзно предупреждают о незавидных последствиях такого шага?! Почему заранее не подумать о том, что за хулиганствo её непременно накажут?! А сейчас что? Сидит, сырость мне тут разводит уже битый час!

Я был крайне расстроен поступком лицеисток. Ещё неизвестно, когда бы они вернулись в лагерь, если бы не встретились со мной по дороге! И ходи потом, ищи их всю ночь с собаками и милицией! Ну, не бестолочи ли, в самом деле?!

- Ира, - мой голос, хоть и спокойный, звучал строго, - учитывая все твои прегрешения за сегодняшний день, я решил, что ты заслуживаешь сурового наказания. Но поверь мне, это будет для твоего же блага. Я не позволю тебе расти лгуньей и бессовестным человеком и поэтому, сейчас мы с тобой займёмся уроком честности - будем осваивать это ценное качество при помощи ремня, - с этими словами, я расстегнул свой кожаный ремень и вытянул его из брюк. - Готовься!

[Ира Зайцева]

"Сонька ушла... бросила меня ему на съедение..." - в ужасе подумала Ирка, оставшись с Директором один на один. Сердце ее так громко ухало в груди, что казалось его биение должно быть слышно далеко за пределами Лагеря.

- Ира, учитывая все твои прегрешения за сегодняшний день, я решил, что ты заслуживаешь сурового наказания. Но поверь мне, это будет для твоего же блага. Я не позволю тебе расти лгуньей и бессовестным человеком и поэтому, сейчас мы с тобой займёмся уроком честности - будем осваивать это ценное качество при помощи ремня.

Мелкая дрожь пробегала по спине девчонки, пока она слушала свой приговор. - "Боже, что он со мной сейчас сделает? Я боюсь..." - действительно, в этот момент ей было так страшно, что хотелось кинуться ему в ноги и умолять не трогать ее. Хотя, вряд ли бы это помогло...

- Готовься!

И тут плотину прорвало...

- Николай Александрович, - жалобно проскулила Ирка, - простите меня, я больше так не буду. Ну, пожалуйста... я честное-пречестное слово так не буду! Никогда в жизни! Николай Александрович... пожалуйста!!!

Слёзы и всхлипы участились вдвое, нет - втрое. Сейчас она готова была пообещать всё что угодно, лишь бы ее отпустили.

[Николай Александрович]

- Николай Александрович, - жалобно проскулила Ирка, - простите меня, я больше так не буду. Ну, пожалуйста... я честное-пречестное слово так не буду! Никогда в жизни! Николай Александрович... пожалуйста!!!

- Довольно! - властно оборвал я начинающийся поток извинений и обещаний. - Учись отвечать за свои поступки! Немедленно спустить джинсы к коленям и улечься на кровать попой кверху! Если мне придётся повторить своё требование - за каждую потерянную минуту, буду добавлять по три удара! Ясно?!

Я подошёл к окну и закрыл его. Чтобы ни один звук, произведённый здесь в ближайшие 20 минут, не покинул этого дома.

[Ира Зайцева]

- Довольно! - властно оборвал я начинающийся поток извинений и обещаний. - Учись отвечать за свои поступки! Немедленно спустить джинсы к коленям и улечься на кровать попой кверху! Если мне придётся повторить своё требование - за каждую потерянную минуту, буду добавлять по три удара! Ясно?!

Угроза увеличить наказание еще больше, подействовала на девочку отрезвляюще. Пока Директор возился с окном, Ирка вскочила на ноги, на удивление быстро расстегнула джинсы и вместе с трусами стянула их вниз. Потом снова легла на кровать, уткнув лицо в подушку и еле-еле сдерживая горькие рыдания.

[Николай Александрович]

- Замечательно! - я встал около девочки, зажал покрепче сложенный вдвое ремень и приложил его к пока ещё молочно-беленькой попке ребёнка. - Итак, начинаем наш урок. Я задаю тебе вопрос - ты честно на него отвечаешь. Каждый вопрос, как плата за твоё враньё, будет сопровождаться ударом ремня. Если ты отвечаешь честно, я перехожу к следующему вопросу, если будешь хитрить - а я это обязательно замечу, то без предупреждения я выдаю тебе три дополнительных удара, после чего вопрос будет повторён. Вот таким загадочным образом мы будем сегодня учиться познавать честность, раз обычный путь - через слова - на тебя впечатления не произвёл и результатов не дал. Тебе всё понятно?

В ожидании ответа, я поднял Ирину футболку повыше к плечам, чтобы между воспитательным ремнём и провинившейся попой-студентом не было никаких препятствий.

[Ира Зайцева]

- Замечательно! - я встал около девочки, зажал покрепче сложенный вдвое ремень и приложил его к пока ещё молочно-беленькой попке ребёнка.

"Вот он - этот страшный момент, которого я так боялась... наступил уже..." - Ирка слегка дернулась, когда жесткий ремешок коснулся ее беззащитной попы. Она обогнала события на один шаг и отчётливо представила себе, что сейчас будет больно. Очень больно. Директор - не чета Борьке. Он, кажется, вообще был самым огромным мужчиной, среди всех, кого Ирка встречала в свой жизни. Один его шлепок в лесу горел и чесался минут 10, а тут ремень...

- Итак, начинаем наш урок. Я задаю тебе вопрос - ты честно на него отвечаешь. Каждый вопрос, как плата за твоё враньё, будет сопровождаться ударом ремня. Если ты отвечаешь честно, я перехожу к следующему вопросу, если будешь хитрить - а я это обязательно замечу, то без предупреждения я выдаю тебе три дополнительных удара, после чего вопрос будет повторён. Вот таким загадочным образом мы будем сегодня учиться познавать честность, раз обычный путь - через слова - на тебя впечатления не произвёл и результатов не дал. Тебе всё понятно?

В ответ Ира громко всхлипнула и кивнула головой. - "Блин, ещё и говорить что-то надо будет!" - отчаяние и страх совсем завладели ее мыслями. Во время наказания она с трудом воспринимала окружающих, а внимательно слушать их нравоучения у нее не получалось и подавно. Но кого это волнует? Никого, кроме нее самой. И если Николай Александрович поставил такие условия - следовать им придется, иначе огребёшь сверх положенного. За непослушание.

[Николай Александрович]

В ответ Ира громко всхлипнула и кивнула головой.

- Хорошо, что понятно. Тогда приступим. Вопрос первый: зачем вы с Соней полезли за забор? - *Хлесть* ремень, подчиняясь велению моей руки, взвился в воздух и с коротким свистом опустился поперёк замерших половинок, нарисовав тёмно-розовый след, который, впрочем, начал быстро бледнеть.

Пока что я замахивался, не стараясь вкладывать в удар много силы. Но это только пока - чтобы дать девочке возможность начать отвечать на мои вопросы без особого крика и истерик. Всё это у нас ещё впереди.

[Ира Зайцева]

- Хорошо, что понятно. Тогда приступим. Вопрос первый: зачем вы с Соней полезли за забор? - *Хлесть*

- А-ай! - вскрикнула Ирка, вцепившись двумя руками в одеяло. Попу существенно обожгло и оставалось только догадываться, что же будет дальше... Но вопрос, умно заданный до удара, девочка услышала и принялась лихорадочно думать над ответом. В принципе, она запросто могла повторить версию с черникой - доказать истинную мотивацию, с которой они отправились за забор, Директор точно не мог. Но страх, что он почует, что она врёт, заставил ее выдавить правду.

- Мы хотели (всхлип) в деревню сходить... (всхлип), - сказала и поняла, что сейчас наступит следующий вопрос, а за ним и следующий жгучий удар. Ирка зажмурилась.

[Николай Александрович]

- Мы хотели (всхлип) в деревню сходить... (всхлип)

- В деревню сходить... - тихо повторил я, начиная вновь распаляться гневом. - А что вы забыли в деревне, может расскажешь? - *Хлесть* новый удар оказался намного сильнее предыдущего. Видимо, предыдущий ответ повлиял на последующий удар. Хм, в деревню им сходить захотелось! Паршивки!

[Ира Зайцева]

- А что вы забыли в деревне, может расскажешь? - *Хлесть*

- Уй! Больно-а-а-а!!!!! - заплакала девочка, даже не зная, что отвечать. - Ничего не забыли... просто так пошли...

[Николай Александрович]

- Уй! Больно-а-а-а!!!!! - заплакала девочка, даже не зная, что отвечать. - Ничего не забыли... просто так пошли...

- Ясно! А о том, что вас кинутся искать вы не подумали? А? - *Хлесть* - ремень с громким щелчком впечатался в правую ягодицу, задев при этом черту, разделяющую попу на два полушария. Это должно было быть действительно больно. Но полезно. Помогает усвоению пройденного материала.

[Ира Зайцева]

- Ясно! А о том, что вас кинутся искать вы не подумали? А? - *Хлесть* - ремень с громким щелчком впечатался в правую ягодицу, задев при этом черту, разделяющую попу на два полушария.

- А-А-А-Й!!! - громкий крик не помог и Ирка, схватившись руками за горящую попу, принялась кататься с боку на бок, поджимая то одну ногу, то другую. - Николай Алекса-а-а-ндрович... пожа-а-алуйста... я больше не буд-у-у-у... - боль не проходила и это выбивaло все мысли из головы. Cлёзы полноводными реками текли по щекам и исчезали в дебрях мягкой подушки..

[Николай Александрович]

- А-А-А-Й!!! - громкий крик не помог и Ирка, схватившись руками за горящую попу, принялась кататься с боку на бок, поджимая то одну ногу, то другую. - Николай Алекса-а-а-ндрович... пожа-а-алуйста... я больше не буд-у-у-у...

Я подождал, пока Ира немного успокоится, и строго произнёс:

- Руки на место! Я знаю, что это больно, но так оно и должно быть! И чтобы больше я тебе этого не повторял. Продолжаем! - я вновь приложил ремень к покрасневшей попе Зайцевой. Последняя полоска уже вспухла и светилась ярче всех. - Так, на чём мы остановились? Ах, да - ты не ответила на мой последний вопрос. Я жду.

[Ира Зайцева]

- Руки на место! Я знаю, что это больно, но так оно и должно быть! И чтобы больше я тебе этого не повторял. Продолжаем! - я вновь приложил ремень к покрасневшей попе Зайцевой. Последняя полоска уже вспухла и светилась ярче всех. - Так, на чём мы остановились? Ах, да - ты не ответила на мой последний вопрос. Я жду.

С трудом заставив себя вернуть руки под подушку, Ирка стала припоминать последний вопрос. - "Последний вопрос... последний вопрос..." - тупо повторяла она эти два слова, но дальше этого ни о чём не думалось. Для нее сейчас существовали только ее зад и огонь, разведенный на его правой стороне.