Игорь Анатольевич Лане писал(а):- Здравствуйте, Галина Николаевна. Игорь Анатольевич Лане. Вам нужна ручка? Блокнот рабочий, но могу пожертвовать три листочка.
Галина Николаевна писал(а):- Здравствуйте, Игорь Анатольевич! Очень рада Вас видеть… Будьте добры на благое дело. Спасибо.
Взяв бумагу и не забыв прихватить ручку, я подошла к Шпелеру.
- Вставай!… А штаны оставь там, где они сейчас находятся. В ближайшие 20 - 30 минут, они тебе точно не потребуются. Будем, Илья, учиться вежливости… в твоем случае письменно. И сегодня начнем с «Простите меня, пожалуйста, уважаемая Галина Николаевна». Напишешь это предложение 50 раз, четким разборчивым почерком. Все понятно?! – Я вручила Илье бумагу с ручкой. – А теперь можешь приступать.
Илья встал так, чтобы если и чем отсвечивать, то только голой выдранной попой: колода, к которой он стоял лицом, удачно скрывала все остальное. А на попу - любуйтесь, коли охота!
Правда, несмотря на браваду, его все равно жег стыд - как же, здоровый тринадцатилетний пацан, а как этот, блин... С голой задницей.
Получив три маленьких блокнотных листочка и ручку Илья некоторое время стоял в нерешительности и растерянности. Он подозревал, что завуч - дама со странностями, но не до такой же степени! Как, интересно, он должен писать "четким разборчивым почерком" - навесу, что ли? Или на этой кривой коряге? Нахрена издеваться-то?
Даже не боль, которая все еще тлела на попе, не стыд, заставляющий так гореть уши, что коже под ними было жарко в этот прохладный вечер, а вот это вопиющее, изощренное издевательство возмутило и ранило Шпелера до глубины души, стало для него последней каплей. Он резко отбросил бумагу и ручку в сторону (нимало не обращая внимания на то, что на землю полетела ручка вовсе не Галинина, а какого-то мужика, кажется нового препода, что ли?) и тонким голосом, перемешанным со слезами возопил:
- Взялись пороть - порите, а издеваться не смейте!
Ни имеете права!
Где я вам тут писать буду?!
С этими словами он снова улегся на колоду и выставил свой больной избитый зад вверх.