Ой-ой-ой! Давно не виделись...

[Илья Шпелер]

- Ой, смотрите, смотрите, верблюды! Видели? Там настоящие верблюды, прикиньте!

Никак не отреагировав на возгласы Ильи, я продолжил молча вести машину. Были там верблюды или Шпелер просто перепутал их с лошадьми - мне было всё равно. Меня волновало другое: Илья совершенно не желал понимать того, что я ему говорил. Или он понимал, но не принимал это близко к сердцу. В таком случае, моё молчание послужит ему уроком.

Илья послушал укоризненное молчание директора и продолжил, внимательно глядя на него:

- Настоящие верблюды. Двугорбые. В Подмосковье, - видя, что и эти слова не произвели никакого эффекта, Шпелер продолжил, - А еще слоны носороги и леопарды. А еще с ними было три заклинателя змей в чалмах, эквилибристы с першами, силач с гирями, укротитель горных козлов и сто пятьдесят три клоуна.

[Николай Александрович]

- Настоящие верблюды. Двугорбые. В Подмосковье, - видя, что и эти слова не произвели никакого эффекта, Шпелер продолжил, - А еще слоны носороги и леопарды. А еще с ними было три заклинателя змей в чалмах, эквилибристы с першами, силач с гирями, укротитель горных козлов и сто пятьдесят три клоуна.

Я подивился способности Шпелера полагать, будто весь мир вращается исключительно вокруг него. Ничьи чувства, кроме своих собственных, его не волновали; хотел - молчал, захотел - заговорил, а окружающие, получается, должны подстраиваться под его настроение. Немного подумав, я вновь остановил машину, пару секунд сидел молча и только потом повернулся к мальчику.

- Илья, тебе неприятно, что я тебя не слушаю? Почему? - я строго посмотрел ему в глаза. - Разве ты сам не игнорируешь мои условия, на которых я был бы согласен разговаривать с тобой о слонах, клоунах и верблюдах? И разве ты сам не виноват, что я такие условия поставил? А?

[Соня]

Неожиданно из шаро-овало-образа послушалось странное жужжание, а потом оттуда выбрались какие-то удивительные насекомые с крылышками.
- Ирка, а чего это еще за мошки? - подозрительно спросила Соня, на всякий случай делая шаг назад.

- Сонька! - поняв, что еще пара секунд и на них налетит рой жалящий насекомых, Ирка отрезвела в момент - даже самый лучший вытрезвитель не дал бы подобных результатов. - Дубина ты, это же улей диких пчел! Мотаем отсюда, пока целы!

Не дожидаясь Сонькиной реакции, девчонка схватила ее за руку и понеслась куда глаза глядят, совсем не выбирая пути и перепрыгивая через кусты, высотой ей по пояс.

- Пчелы? Какие пчелы? - Соня позволила Ирке себя тащить, решив, что та, видно, сошла с ума. Неожиданно одно из этих странных насекомых спикировало Соньке на палец.
- А-а-а, эта гадость кусается! - завопила она. - Ирка, это же пчелы! Они нас сейчас съедят!

От ужаса у Сони прибавилось сил и девочка бросилась бежать без оглядки, стремясь оказаться где угодно, но только подальше отсюда!
- Я не буду писать мемуары, и пиво пить не буду, только пусть они от нас отвяжутся!!! - задыхаясь от быстрого бега, бормотала Соня, - пусть они исчезнут!

[Илья Шпелер]

- Илья, тебе неприятно, что я тебя не слушаю? Почему? - я строго посмотрел ему в глаза. - Разве ты сам не игнорируешь мои условия, на которых я был бы согласен разговаривать с тобой о слонах, клоунах и верблюдах? И разве ты сам не виноват, что я такие условия поставил? А?

Илья беспокойно заёрзал. Он уже позабыл всю свою утреннюю угрюмость и, как все осчастливленные хорошим настроением люди, искренне недоумевал при виде рассерженного и раздраженного спутника. Он считал, что раз у него душа поет, то также должно быть у всех. К тому же ему было совершенно невдомек, какие еще нужны условия, чтобы разговаривать на такую интереснейшую тему, как слоны, клоуны и верблюды. Лично он был готов трепаться об этом до бесконечности безо всяких условий.

Поэтому он просто открыто и широко улыбнулся директору и стал увлеченно и красочно описывать процессию (разумеется, уже забыв, что в реальности кроме верблюдов ничего, собственно, не было).

- Там бродячий цирк прошел! Со слонами, верблюдами, лошадями и тиграми! Причем тигры шли свободно, без ошейников и рычали. А еще там клоуны на ходулях были. И кукольник. Наверное, ярмарка где-то недалеко. Вот бы такой цирк в наш лагерь, да?

[Николай Александрович]

- Там бродячий цирк прошел! Со слонами, верблюдами, лошадями и тиграми! Причем тигры шли свободно, без ошейников и рычали. А еще там клоуны на ходулях были. И кукольник. Наверное, ярмарка где-то недалеко. Вот бы такой цирк в наш лагерь, да?

Потрясающе! Я еле сдержался, чтобы не влепить мальчишке подзатыльник - настолько разозлил он меня своим наплевательским отношением к тому, что я ему говорил. Причём, говорил не раз за последний час! Вся его ахинея насчёт бродячего цирка меня нисколько не трогала.

- Шпелер, ну-ка уймись! - повысил я голос. - Что ты тут из себя идиота строишь?! - выключив радио, давно переставшее ловить нужную волну, я продолжил:

- Почему ты считаешь, что я обязан поддерживать с тобой разговор после того, как в начале пути ты так по-хамски себя вёл? Ты думаешь, у меня нет чувств? Ошибаешься! Я такой же человек, как и ты. И мне не чуждо желание быть услышанным! - с каждой фразой я заводился всё больше, от чего мой тон становился всё строже.

- Я взял для тебя воду, несмотря на то, что ты от неё отказался - в этом выражалась моя забота. Вода тебе пригодилась, но никакой благодарности с твой стороны я не заметил. Более того, ты ясно дал мне понять, что тебе всё «по фигу» и моя забота тебе не нужна. И хотя такой ответ меня задел, я тебе ничего не сказал - лишь предупредил, что пока ты не попросишь прощения, я с тобой разговаривать не буду. Или ты полагаешь, что я был не прав, а? Потом, твоё настроение вдруг улучшилось, тебе захотелось болтать и на мои чувства стало плевать с высокой башни! А теперь скажи мне - как я должен относиться к тебе после этого? Забыть обо всём и порадоваться тому, что у Ильи, наконец-то, изменилось настроение?! Начать вести споры о том, что цирк с клоунами тебе привиделся? Нет, мой милый, до тех пор, пока ты не научишься уважать окружающих, не жди к себе снисхождения! Ты меня сегодня рассердил. Так что сиди и думай над тем, что я тебе только что сказал. Ещё раз повторю: пока ты не извинишься, про моё хорошее отношение к себе можешь забыть!

Опустив ручной тормоз, я выехал на дорогу. Гнев медленно проходил, но неприятное чувство в душе оставалось. Задумается ли Шпелер над моими словами, не задумается - его дело. Больше я ничего повторять не стану.

Свернув налево, машина выехала на лесную дорожку с односторонним движением; ещё минут 25 и должен показаться лагерь.

[Илья Шпелер]

- Шпелер, ну-ка уймись! - повысил я голос. - Что ты тут из себя идиота строишь?! - выключив радио, давно переставшее ловить нужную волну, я продолжил:

- Почему ты считаешь, что я обязан поддерживать с тобой разговор после того, как в начале пути ты так по-хамски себя вёл? Ты думаешь, у меня нет чувств? Ошибаешься! Я такой же человек, как и ты. И мне не чуждо желание быть услышанным! - с каждой фразой я заводился всё больше, от чего мой тон становился всё строже.

- Я взял для тебя воду, несмотря на то, что ты от неё отказался - в этом выражалась моя забота. Вода тебе пригодилась, но никакой благодарности с твой стороны я не заметил. Более того, ты ясно дал мне понять, что тебе всё «по фигу» и моя забота тебе не нужна. И хотя такой ответ меня задел, я тебе ничего не сказал - лишь предупредил, что пока ты не попросишь прощения, я с тобой разговаривать не буду. Или ты полагаешь, что я был не прав, а? Потом, твоё настроение вдруг улучшилось, тебе захотелось болтать и на мои чувства стало плевать с высокой башни! А теперь скажи мне - как я должен относиться к тебе после этого? Забыть обо всём и порадоваться тому, что у Ильи, наконец-то, изменилось настроение?! Начать вести споры о том, что цирк с клоунами тебе привиделся? Нет, мой милый, до тех пор, пока ты не научишься уважать окружающих, не жди к себе снисхождения! Ты меня сегодня рассердил. Так что сиди и думай над тем, что я тебе только что сказал. Ещё раз повторю: пока ты не извинишься, про моё хорошее отношение к себе можешь забыть!

Фу ты ну ты, как раздухарился! Нет, Шпелер, конечно, притих и втянул голову в плечи, получая выволочку от раздраженного Директора, но настроение ему это не испортило. Он просто прекратил попытки расшевелить Николая Александровича, поняв их бесперспективность.

На целых 10 минут.

По истечении которых случилось новое событие, заставившее Илью вновь полезть к взрослому со своими приставаниями.

Илья увидел, как от окраины леса вдруг отделились две фигурки и очень-очень быстро кинулись бегом к дороге наперез машине. Мальчик сразу определил, что это дети - точнее, две девчонки. Вот только бежали они как-то необычно - зигзагами. Да еще и руками размахивают, словно за ними рой пчел гонится. В общем - странные, одно слово.

Сближаясь с дорогой, девочки и не подумали сбавить скорость, словно не видели машину. Траектории их движения стремительно сближались с траекторией "Линкольна", грозя того и гляди пересечься.

Этого Илья молча вытерпеть уже не мог. Ведь может случится трагедия! Николай Александрович никогда себе не простит смерть детей на дороге под колесами его джипа, даже если сам в этом будет ни капельки не виноват. Нужно ему помочь, пока не поздно. Обратить внимание водителя на возможное препятсявие. Да это просто его, Ильи, долг, как пассажира!

- Николай Александрович! Смотрите, смотрите, вон там, справа! Дети какие-то! Щас на дорогу выбегут! Вот, блин, пьяные че-ли?! Совсем в этой деревне народ правил не знает!

[Ира Зайцева]

[Ира Зайцева]

- Я не буду писать мемуары, и пиво пить не буду, только пусть они от нас отвяжутся!!! - задыхаясь от быстрого бега, бормотала Соня, - пусть они исчезнут!

Ирке показалось, что впереди мелькнула какая-то дорога. Она отпустила Сонькину руку и еще быстрее побежала вперед. - "Это ж надо было нам на пчел нарваться, и именно тогда, когда только утром мы про них такие ужасы говорили!" :x - девчонку передернуло. Удивительно, но при всё при этом, бутылка пива, которую Ирка машинально сжимала в ладони, так в ней и осталась до конца забега.

- Ой, мама-а-а-а!!!! - заметив машину в последнюю секунду, она еле остановилась, чтобы не оказаться под колесами какого-то черного драндулета. Правда водитель машины вовремя нажал на тормоза и этого бы ни за что не случилось, но страх, который пережила девочка, заставил ее сесть на землю и схватиться свободной рукой за пылающую щеку. Силы вдруг куда-то исчезли, особенно, когда она поняла, что машина эта была ничьей иной, как самого директора!!!

[Николай Александрович]

- Николай Александрович! Смотрите, смотрите, вон там, справа! Дети какие-то! Щас на дорогу выбегут! Вот, блин, пьяные че-ли?! Совсем в этой деревне народ правил не знает!

Детей я заметил и без Шпелера, поэтому ещё издалека начал притормаживать. До лагеря оставалось целых семь километров и я был абсолютно уверен, что это просто местные ребята гуляют по лесу. Однако то, как бежали эти девочки, меня настораживало: казалось, что они не вполне соображают, куда бегут и уж точно не видят мою машину.

- Ой, мама-а-а-а!!!!

Я резко нажал на тормоза и, чтобы хоть немного изменить направление движения, повернул руль влево, тем самым остановив автомобиль поперёк дороги. Девочка испугалась, но, слава Богу, ничего страшного не произошло. Когда облако пыли осело на землю, я сразу узнал в детях двух лицеисток: Зайцеву и Соболеву. Что они здесь делают??? Волна гнева затопила всё моё существо - мало того, что они чуть не попали под колёса, так ещё и шляются за пределами лагеря!

Я вышел из машины и с грозным видом направился к двум паршивкам, замершим на обочине. Зайцева сидела на земле - видимо, приходя в себя. В руке у неё была бутылка из-под пива. Одним рывком подняв девчонку с земли, я отвесил ей сильнейший шлепок по заднице. Затем строго посмотрел на её подругу.

- Ну-ка подойди ко мне! - мой голос не предвещал ничего хорошего.

[Ира Зайцева]

[Соня]

Сонька неслась, что есть духу через лес, ничего не замечая вокруг и только чудом не натыкаясь на деревья. Ирка бежала впереди и девочка всеми силами старалась ее догнать, тем более впереди замаячила дорога, по которой, наверное, они смогут добраться до лагеря. И вдруг:

- Ой, мама-а-а-а!!!! - заметив машину в последнюю секунду, она еле остановилась, чтобы не оказаться под колесами какого-то черного драндулета. Правда водитель машины вовремя нажал на тормоза и этого бы ни за что не случилось, но страх, который пережила девочка, заставил ее сесть на землю и схватиться свободной рукой за пылающую щеку. Силы вдруг куда-то исчезли, особенно, когда она поняла, что машина эта была ничьей иной, как самого директора!!!

От неожиданности Соня резко затормозила. И вовремя! Еще несколько метров - и она бы угодила под колеса огромной черной машины, неизвестно откуда взявшейся на дороге.
Немного оправившись от страха, Соня перевела взгляд на подругу: Ирка сидела на земле и круглыми от страха глазами смотрела на остановившуюся машину.
"Это, наверное, шок, - решила Соня, на всякий случай тоже обернувшись к автомобилю.
Неожиданно ноги у ней подкосились и девочке пришлось схватиться за ствол ближайшего дерева, потому что из машины вылез... директор.

Я вышел из машины и с грозным видом направился к двум паршивкам, замершим на обочине. Зайцева сидела на земле - видимо, приходя в себя. В руке у неё была бутылка из-под пива. Одним рывком подняв девчонку с земли, я отвесив ей сильнейший шлепок по заднице. Затем строго посмотрел на её подругу.

- Ну-ка подойди ко мне! - мой голос не предвещал ничего хорошего.

Соня широко раскрытыми от ужаса глазами смотрела на директора, не в силах пошевелиться. Девочка зажмурилась, а потом резко открыла глаза, надеясь, что ей все это привидилось, но... директор был реален.
И, кажется, сильно разозлен.
Соня сделала шаг назад и замерла. Бежать уже было поздно и оставалось надеяться, что директор сейчас сядет обратно в свою машину и уедет. А вдруг?

[Ира Зайцева]

Я вышел из машины и с грозным видом направился к двум паршивкам, замершим на обочине. Одним рывком подняв девчонку с земли, я отвесил ей сильнейший шлепок по заднице.

- Ай! - громко вскрикнула Ирка, когда мощная рука Николая Александровича тяжело приземлилась на ее худенькую попку. - "Кажется, это только начало... И вообще, что за невезуха? Откуда он здесь взялся?" - в ужасе подумала девочка и слёзы сами собой стали наворачиваться на глаза. Прогулка перестала быть забавной. Они так много смеялись, пока шли из магазина, что настала пора поплакать. Да еще как! О том, что будет по прибытии в Лагерь, было страшно думать...

- Ну-ка подойди ко мне! - мой голос не предвещал ничего хорошего.

Ирка повернулась к стоящей у дерева подружке и, еле сдерживая слёзы, но уже вовсю хлюпая носом, устремила на нее свой взгляд. - "Сонька, не зли его, а то нам еще больше влетит!" - красноречиво говорили ее глаза.

[Николай Александрович]

- Ну-ка подойди ко мне! - мой голос не предвещал ничего хорошего.

Соня сделала шаг назад и замерла.

- Соболева! - взорвался я. - Сколько раз я должен повторить свою просьбу, чтобы ты наконец начала меня слушаться? Немедленно подойди ко мне!

Что за день! То Шпелер решил сегодня меня довести, теперь эта неожиданная встреча в лесу, да ещё при таких обстоятельствах! Моя нервная система не успевала приходить в норму, как случалось новое происшествие.

[Соня]

- Соболева! - взорвался я. - Сколько раз я должен повторить свою просьбу, чтобы ты наконец начала меня слушаться? Немедленно подойди ко мне!

Соне было страшно, но не смотря на это, она стала злиться. На них с Иркой, за то, что они, как две дуры, пошли в деревню, купили пиво и напились; на себя лично, из-за того, что вообще раздолбала улей; на директора, который так не вовремя встретился на их пути и вообще на жизнь, которая так не справедлива.

Приближаться жутко не хотелось, но на лице у директора была написана такая злость, что злить его еще дальше было смертельно опасно.

Вздохнув, девочка сделала несколько неуверенных шагов вперед.

[Николай Александрович]

Вздохнув, девочка сделала несколько неуверенных шагов вперед.

Мне пришлось взять Софию за локоть и подтолкнуть её поближе. Теперь, когда я крепко держал обеих нарушительниц за руки, можно было начинать задавать вопросы. Впрочем, лучше заняться этим в лагере - Галина Николаевна и так уже меня заждалась, а со всеми этими остановками я потерял не менее 30 минут.

- В машину! Обе! - скомандовал я, открывая перед ними дверь. - Как только приедем в лагерь - живо в кабинет Галины Николаевны. Там у нас состоится очень серьёзный разговор. Вам всё ясно?!