Еще один мальчик поступает в наш Лицей. Артемий. Еще одна история, которой я пока не знаю. Вероятно, в класс к Алле Александровне… Как мило, что я встретил здесь ее!
Я уже писал, что родители странные люди. Особенно богатые родители. Они привыкли, что мир вертится вокруг них, и что мир полон профессионалов, которые за деньги решают их проблемы. Повар готовит еду, официант ее подает, доктор лечит от ее избытка… Так и в педагогике. Им невдомек, что есть проблемы, решать которые может только тот, у кого эти проблемы. Они отдают нам своих детей, как отдают «тачку» в автосервис. даже доверяют ключи от их сердец и разрешают вдарить кувалдой, когда потребуется… Они ждут, что на выходе получат нечто управляемое, желаемой модели, цвета и размера. А личность получать не хотят. И потом будут предъявлять претензии к нам: мы не тот фасон заказывали!
Бедные они, бедные, эти богатые дяди и тети. А дети их вообще ни в чем не виноваты.
Иногда опускаются руки. Я вообще подвержен всевозможным депрессиям и меланхолии, как и положено российскому интеллигенту. Но и в самом деле, очень мало можно вокруг себя изменить, а видишь так много очевидного зла... Но, может быть, и та малость, которую изменить можно, что-то значит в нашем мире?
Меня так согревают встречи с Анечкой с соседней улицы. Вот человек, судьбу которого я, кажется, могу изменить к лучшему. Знание иностранного языка в наши дни – уже полпрофессии. Не переводчицей (это ведь отдельное ремесло!), так по крайней мере офисной девочкой более высокого ранга стать сможет. С мамой у них тоже что-то ненормальное. Кажется, мама срывает на ней злобу, девочка и привыкла, что заработать розги – чуть ли не единственный способ привлечь к себе внимание. Хотя, по крайней мере в моем случае, внимание привлекла так привлекла… Да.
Богатые тоже плачут, как назывался один дебильный сериал. И бедные. И средние.
И часто плачем мы невольно,
Когда дожди стучат в окно,
Не потому, что сердцу больно,
А потому, что есть оно.
Пели Татьяна и Сергей Никитины. А кто написал – не знаю. Но хорошо сказано.
Записки старомодного учителя
Невозможно учить людей языку, не уча культуре. Так что приходится объяснять, что и трава у нас не такая, как в Англии, и вода журчит по-другому, и птицы иначе поют. А в Шотландии не так, как в Англии. А в Америке, Австралии, тем более какой-нибудь англоязычной Нигерии – совсем не так, как на Британских островах. Как хотел бы я ученикам своим действительно привить нечто английское… Нужно это нашей новой аристократии, ой как нужно.
Есть в английском языке слово, которому нам, кажется, никогда не научиться. Privacy. Частная жизнь, личное пространство, полная твоя свобода, ограниченная только свободой другого человека. Я влезаю в твою жизнь только по твоему приглашению. Ты в мою – тоже. Англичане даже руки пожимают так, чтобы поскорее их разомкнуть. Не говорю уже о стихах, которые недавно давал Ане: игра в гольф для джентльмена важнее мировой войны. Есть в этом какая-то неправильность, какая-то нарочитость и наплевательство, но лучше так, чем по-нашему: душа нараспашку…
А у нас – привычный колхоз. Страна победивших коммуналок и бараков. «А чё, у нас все как у людей…» И вторгаются в твою жизнь – кто попало, когда попало и как попало. И считают нормой такое вторжение. Как Чапаев Петьку наставлял: приходи ко мне полночь-заполночь… Ну, приду. Завтра приду, послезавтра, а на третий день ты мне, пожалуй, и в морду дашь.
Английский коттедж – и азиатский караван-сарай. А посредине, чудом невиданным – советская наша коммуналка, где нюхают, у кого какие щи, слушают, кто как пукнул в туалете. Чтоб все как у людей…
Снобизм, говорите, любимое мое privacy? А вот у Венички Ерофеева в «Москва – Петушки» такое тонкое чувство той самой privacy преподносится от имени бомжа, алкоголика, человека, ни разу не видевшего Кремль. Встречал это самое privacy в нашей многострадальной деревне, еще даже более развитым, чем у англичан. Так что есть еще шанс, что и у нас приживется. Есть.
Есть в английском языке слово, которому нам, кажется, никогда не научиться. Privacy. Частная жизнь, личное пространство, полная твоя свобода, ограниченная только свободой другого человека. Я влезаю в твою жизнь только по твоему приглашению. Ты в мою – тоже. Англичане даже руки пожимают так, чтобы поскорее их разомкнуть. Не говорю уже о стихах, которые недавно давал Ане: игра в гольф для джентльмена важнее мировой войны. Есть в этом какая-то неправильность, какая-то нарочитость и наплевательство, но лучше так, чем по-нашему: душа нараспашку…
А у нас – привычный колхоз. Страна победивших коммуналок и бараков. «А чё, у нас все как у людей…» И вторгаются в твою жизнь – кто попало, когда попало и как попало. И считают нормой такое вторжение. Как Чапаев Петьку наставлял: приходи ко мне полночь-заполночь… Ну, приду. Завтра приду, послезавтра, а на третий день ты мне, пожалуй, и в морду дашь.
Английский коттедж – и азиатский караван-сарай. А посредине, чудом невиданным – советская наша коммуналка, где нюхают, у кого какие щи, слушают, кто как пукнул в туалете. Чтоб все как у людей…
Снобизм, говорите, любимое мое privacy? А вот у Венички Ерофеева в «Москва – Петушки» такое тонкое чувство той самой privacy преподносится от имени бомжа, алкоголика, человека, ни разу не видевшего Кремль. Встречал это самое privacy в нашей многострадальной деревне, еще даже более развитым, чем у англичан. Так что есть еще шанс, что и у нас приживется. Есть.
У нас в Лицее появился свой собственный художник. Талантлив, ничего не скажешь… Произведения находят где угодно: они «голубиной почтой» путешествуют с парты на парту во время уроков, появляются в детских спальнях.
Сюжет примерно один и тот же: «рыдальня» и девчонки. Почему-то никогда он (или она?) не рисует мальчишек. И «рыдальня», надо сказать, изображена с изрядной долей преувеличения. Ну, а учителя выходят такими злобными существами, которые наказывают своих подопечных с плотоядной ухмылкой на сияющем лице.
http://www.harukaze.net/~cat9tail/cat9t ... /pd/pd.htm
Интересно, кто бы это был? И что будет, когда талант станет известен своим поклонникам?
Сюжет примерно один и тот же: «рыдальня» и девчонки. Почему-то никогда он (или она?) не рисует мальчишек. И «рыдальня», надо сказать, изображена с изрядной долей преувеличения. Ну, а учителя выходят такими злобными существами, которые наказывают своих подопечных с плотоядной ухмылкой на сияющем лице.
http://www.harukaze.net/~cat9tail/cat9t ... /pd/pd.htm
Интересно, кто бы это был? И что будет, когда талант станет известен своим поклонникам?
Да, я несовременный человек.
Если бы человека моих лет перенесли в современность из средневековья или античности, он легко бы научился водить машину, расплачиваться кредиткой и выходить в интернет. Это не сложнее, чем разводить костер или сажать репу. Но он никогда бы не понял, почему люди думают и чувствуют по-другому. Вот и я нередко кажусь себе таким историческим персонажем.
В классе, когда мы занимаемся литературой, я стараюсь сделать, по сути, только одно: привить детям текстовое мышление. И понимаю, что во многих случаях уже поздно. Они не дети текста – они дети клипов и мультиков про ниндзя-черепашек.
Мы в детстве читали книги и смотрели фильмы и мультики, где был текст, был сюжет, был психологизм. Такие дети остались и сегодня. Но их, пожалуй, меньшинство, особенно в нашем резервуаре для богатеньких буратино. Эти привыкли к клипам. Если они захотят нарисовать себе портрет, это будет портрет в стиле мультиков манга (или аниме? как их правильно называть?)
Сравните этих ниндзя-черепашек с самыми дебильными героями советских мультиков, не говорю уж о «Сказке сказок». Никаких индивидуальных портретов. Никакой психологии. Никакой речевой характеристики. Действие, действие, действие! Мир делится на две части: хороших ребят и монстров, которых надо мочить. Мочи их! А с ребятами тусуйся. Повторяй простые фразы, крути примитивные романчики, и выделяйся из группы только степенью своей успешности и эффективности: у тебя лучше всех выходит махать ногами и руками, ты больше всех можешь выпить или заработать… Но в общем и целом ты – такой же.
Лишь бы не останавливались кадры клипа больше, чем на секунду, лишь бы не думать, не страдать – дальше, больше, круче!
Я ехиден, я знаю. Я несправедлив к ним. Я отказываюсь поверить в плюрализм. Отказываюсь. А вы-то сами верите в равноценность Ахматовой и Сейлормун? Вы-то сами низводите героев Диккенса и Достоевского до уровня подросткового сериала – не для того ли, чтобы изжить собственный комплекс неполноценности? Тот самый, на который дипломированные психотрапевты наводят лишь показной глянец.
Они хорошие, я знаю. Они просто другие.
Я живу в мире текстов. Они просто не понимают, в чем разница, эти дети. Для них Ромео и Джульетта – прикольные ребята, чего бы им не присоединиться к ниндзя-черепашкам? А Гамлет с его to be or not to be просто смешон. Би-лайн или Мегафон – вот в чем вопрос, и be happy! Чё он там тупит, этот исторический? И Раскольников конкретно бабулю замочил, только в сознанку зря пошел, теперь зону топтать… И еще жаль, что Татьяна Онегину сразу не дала, письмо какое-то села писать отстойное.
В общем, я им кажусь таким динозавром, который грузит не по делу и обижается, когда отстой называют отстоем. Я плачу о падении Текста, как Боэций плакал о падении Рима. Я страдаю от нашествия клипов, как египетский писец страдал от нашествия гиксосов. Я устал вести свой неразумный класс к Литературе, как Моисей устал вести непокорных израильтян к Земле обетованной. Не слишком скромные сравнения, признаюсь, да… Но события, которым я – скромный современник, они воистину не меньшего масштаба.
А эти дети мне кажутся людьми, которые обокрали себя сами. Им нужны тексты, но они не умеют их читать. Они не знают, как сказать «я тебя люблю» или «жить хорошо». Они тянутся… но сами не знают пока, к чему. И потому я им нужен.
Запретить клипы, отрубить интернет? Или, скорее - научить что-то видеть? Если получится – я не зря жил на свете.
А если не получится, если ниндзя-черепашки не оставят места Гамлету, что же… цивилизованный мир погибал столько раз, что еще одна гибель ничего не изменит.
Если бы человека моих лет перенесли в современность из средневековья или античности, он легко бы научился водить машину, расплачиваться кредиткой и выходить в интернет. Это не сложнее, чем разводить костер или сажать репу. Но он никогда бы не понял, почему люди думают и чувствуют по-другому. Вот и я нередко кажусь себе таким историческим персонажем.
В классе, когда мы занимаемся литературой, я стараюсь сделать, по сути, только одно: привить детям текстовое мышление. И понимаю, что во многих случаях уже поздно. Они не дети текста – они дети клипов и мультиков про ниндзя-черепашек.
Мы в детстве читали книги и смотрели фильмы и мультики, где был текст, был сюжет, был психологизм. Такие дети остались и сегодня. Но их, пожалуй, меньшинство, особенно в нашем резервуаре для богатеньких буратино. Эти привыкли к клипам. Если они захотят нарисовать себе портрет, это будет портрет в стиле мультиков манга (или аниме? как их правильно называть?)
Сравните этих ниндзя-черепашек с самыми дебильными героями советских мультиков, не говорю уж о «Сказке сказок». Никаких индивидуальных портретов. Никакой психологии. Никакой речевой характеристики. Действие, действие, действие! Мир делится на две части: хороших ребят и монстров, которых надо мочить. Мочи их! А с ребятами тусуйся. Повторяй простые фразы, крути примитивные романчики, и выделяйся из группы только степенью своей успешности и эффективности: у тебя лучше всех выходит махать ногами и руками, ты больше всех можешь выпить или заработать… Но в общем и целом ты – такой же.
Лишь бы не останавливались кадры клипа больше, чем на секунду, лишь бы не думать, не страдать – дальше, больше, круче!
Я ехиден, я знаю. Я несправедлив к ним. Я отказываюсь поверить в плюрализм. Отказываюсь. А вы-то сами верите в равноценность Ахматовой и Сейлормун? Вы-то сами низводите героев Диккенса и Достоевского до уровня подросткового сериала – не для того ли, чтобы изжить собственный комплекс неполноценности? Тот самый, на который дипломированные психотрапевты наводят лишь показной глянец.
Они хорошие, я знаю. Они просто другие.
Я живу в мире текстов. Они просто не понимают, в чем разница, эти дети. Для них Ромео и Джульетта – прикольные ребята, чего бы им не присоединиться к ниндзя-черепашкам? А Гамлет с его to be or not to be просто смешон. Би-лайн или Мегафон – вот в чем вопрос, и be happy! Чё он там тупит, этот исторический? И Раскольников конкретно бабулю замочил, только в сознанку зря пошел, теперь зону топтать… И еще жаль, что Татьяна Онегину сразу не дала, письмо какое-то села писать отстойное.
В общем, я им кажусь таким динозавром, который грузит не по делу и обижается, когда отстой называют отстоем. Я плачу о падении Текста, как Боэций плакал о падении Рима. Я страдаю от нашествия клипов, как египетский писец страдал от нашествия гиксосов. Я устал вести свой неразумный класс к Литературе, как Моисей устал вести непокорных израильтян к Земле обетованной. Не слишком скромные сравнения, признаюсь, да… Но события, которым я – скромный современник, они воистину не меньшего масштаба.
А эти дети мне кажутся людьми, которые обокрали себя сами. Им нужны тексты, но они не умеют их читать. Они не знают, как сказать «я тебя люблю» или «жить хорошо». Они тянутся… но сами не знают пока, к чему. И потому я им нужен.
Запретить клипы, отрубить интернет? Или, скорее - научить что-то видеть? Если получится – я не зря жил на свете.
А если не получится, если ниндзя-черепашки не оставят места Гамлету, что же… цивилизованный мир погибал столько раз, что еще одна гибель ничего не изменит.
-
Алла Александровна
- Сообщения:375
- Зарегистрирован:Ср окт 08, 2003 5:05 pm
Я не могу согласиться с Вами, Аркадий Викторович. Нет, дело не в том, что я сама не так давно вышла из подросткового возраста, совсем не в этом....
Вы знаете, я сама иногда ощущая себя этакой "доисторической личностью".
Но - "времена не выбирают".
Наши дети - не лучше и не хуже нас, они другие, и все-таки - такие же.
И чувствуют и переживают они так же, может быть, чуть ярче и сильнее - в силу возраста.
Где-то я им завидую.... Они не боятся действовать.
И читают они классику. И многие получают от этого больше удовольствия, чем от просмотра телесериала.
Выбор у современных детей - больше. Даже не выбор, возможность выбора. И они идут своим путем, ошибаются, набивают шишки - но все-таки идут.
Вы знаете, я сама иногда ощущая себя этакой "доисторической личностью".
Но - "времена не выбирают".
Наши дети - не лучше и не хуже нас, они другие, и все-таки - такие же.
И чувствуют и переживают они так же, может быть, чуть ярче и сильнее - в силу возраста.
Где-то я им завидую.... Они не боятся действовать.
И читают они классику. И многие получают от этого больше удовольствия, чем от просмотра телесериала.
Выбор у современных детей - больше. Даже не выбор, возможность выбора. И они идут своим путем, ошибаются, набивают шишки - но все-таки идут.
Алла, дорогая, то, что Вы пишете (огромное спасибо за отзыв) - это правда, все это так. Не возражу ни слова. Но Ваша частная правда не отменяет моей частной правды.
Готы и франки были не хуже галлов и римлян. Но Боэций оплакал античность. Он еще не знал, что будет Средневековье. Я не Боэций, я маленький, закомплексованный человечек... Но я тоже не знаю, что будет. И оплакиваю то, что уходит. Не только у нас - на Западе прежде нас и скорее нас.
Своя правота была и у франков, готов, бургундов.
Пишите, пожалуйста, я высоко ценю Ваше мнение. Простите мою меланхолию...
А.В.
Готы и франки были не хуже галлов и римлян. Но Боэций оплакал античность. Он еще не знал, что будет Средневековье. Я не Боэций, я маленький, закомплексованный человечек... Но я тоже не знаю, что будет. И оплакиваю то, что уходит. Не только у нас - на Западе прежде нас и скорее нас.
Своя правота была и у франков, готов, бургундов.
Пишите, пожалуйста, я высоко ценю Ваше мнение. Простите мою меланхолию...
А.В.
-
Алла Александровна
- Сообщения:375
- Зарегистрирован:Ср окт 08, 2003 5:05 pm
Бывают дни, когда больше всего хочется написать заявление об уходе по собственному желанию. Они бывают редко, но сегодня именно такой. Почему я этого не делаю? Потому, что не буду никого шантажировать, и когда напишу его, добьюсь, чтобы его подписали. Но такие заявления пишут тогда, когда сомнений уже не остается...
Хорошо тому, кто сомневаться не умеет. Хорошо... но я с ним не поменяюсь местами.
Хорошо тому, кто сомневаться не умеет. Хорошо... но я с ним не поменяюсь местами.
Сегодня утром – именно сегодня, надо же! – в самое хмурое лицейское мое утро произошло нечто довольно неожиданное.
В дверь постучали.
- Аркадий Викторович, можно?
Маришка проскользнула в дверь... Краска заливала ее лицо, это было заметно даже в полумраке кабинета.
- Что, Марина?
- Аркадий Викторович... я пришла сказать.... это я... Темка говорит, что он разрисовал, но это не он, это я стены испортила... простите меня, пожалуйста... и накажите, как полагается. А Тему и Вику, пожалуйста, я вас очень прошу, не наказывайте... они не виноваты, это я все придумала...
Мариша уставилась в пол.
- Понятно. Так простить или наказать? Это все-таки разные вещи. Ну, наказать и простить, это еще бывает, а вот «простить и наказать», как ты говоришь – вряд ли. Ладно. Рисунки вы с Темкой оттерли. След ликвидирован. С повинной пришла сама, молодец. А повинную попу, как известно, розга не сечет. Жалко вот только, что картины испорчены. Их больше не будет. Будут какие-то другие, может быть, еще более красивые, но эти… Жалко, правда? На картинах не рисовала – верю. Иди, Маришка. Скоро урок.
И, когда она оказалась на пороге, вдогонку:
- Ты знаешь, у меня к тебе тоже небольшое… признание. It’s my confession time now. Я сегодня объявлю это всему классу, я напишу бумагу директору, но прежде всего хочу сказать тебе. Тебе и… Ладе, но ее сейчас здесь нет. Еще никто ничего не знает… Вам предстоит смена классного руководителя. Я ухожу из Лицея. Мариша, милая, я знаю, что ты сейчас хочешь сказать что-то очень хорошее, спасибо, не говори, мне тогда будет еще сложнее, правда. Это решение, и оно принято. Оно далось мне очень непросто. Но понимаешь… если ты сел в поезд, и оказалось, что поезд идет в другом направлении, надо выходить. И нагонять свой поезд. Чем раньше выйдешь, тем меньше затратишь сил, времени, и денег, да, денег, чтобы вернуться. А из этого городка я никуда не уезжаю, так что не прощаемся. Можно… можно я тебя просто обниму сейчас?
В дверь постучали.
- Аркадий Викторович, можно?
Маришка проскользнула в дверь... Краска заливала ее лицо, это было заметно даже в полумраке кабинета.
- Что, Марина?
- Аркадий Викторович... я пришла сказать.... это я... Темка говорит, что он разрисовал, но это не он, это я стены испортила... простите меня, пожалуйста... и накажите, как полагается. А Тему и Вику, пожалуйста, я вас очень прошу, не наказывайте... они не виноваты, это я все придумала...
Мариша уставилась в пол.
- Понятно. Так простить или наказать? Это все-таки разные вещи. Ну, наказать и простить, это еще бывает, а вот «простить и наказать», как ты говоришь – вряд ли. Ладно. Рисунки вы с Темкой оттерли. След ликвидирован. С повинной пришла сама, молодец. А повинную попу, как известно, розга не сечет. Жалко вот только, что картины испорчены. Их больше не будет. Будут какие-то другие, может быть, еще более красивые, но эти… Жалко, правда? На картинах не рисовала – верю. Иди, Маришка. Скоро урок.
И, когда она оказалась на пороге, вдогонку:
- Ты знаешь, у меня к тебе тоже небольшое… признание. It’s my confession time now. Я сегодня объявлю это всему классу, я напишу бумагу директору, но прежде всего хочу сказать тебе. Тебе и… Ладе, но ее сейчас здесь нет. Еще никто ничего не знает… Вам предстоит смена классного руководителя. Я ухожу из Лицея. Мариша, милая, я знаю, что ты сейчас хочешь сказать что-то очень хорошее, спасибо, не говори, мне тогда будет еще сложнее, правда. Это решение, и оно принято. Оно далось мне очень непросто. Но понимаешь… если ты сел в поезд, и оказалось, что поезд идет в другом направлении, надо выходить. И нагонять свой поезд. Чем раньше выйдешь, тем меньше затратишь сил, времени, и денег, да, денег, чтобы вернуться. А из этого городка я никуда не уезжаю, так что не прощаемся. Можно… можно я тебя просто обниму сейчас?
Такие решения всегда давались мне трудно. Бессонные ночи с бутылкой коньяка, хмурые утра с еще одной чашкой кофе. Множество раскладов, толпы «если» - путаница дорожек, по каждой из которых можно было бы пойти. А потом высвечивается одна, и я понимаю, что пойду по ней. И самое мучительное – когда все «если», все доводы испытывают эту дорожку, спорят с ней. И я, как арбитр в споре, взвешиваю аргументы, прикидываю соотношение цены и качества: не слишком ли много придется заплатить? Какие будут последствия?
Спор окончен. Дорожка победила. Решение принято. Толкнуть дверь директорского кабинета, протянуть заявление об уходе – легко. У него не будет вечной школьной проблемы – кем заменить уходящего в середине года педагога? На такую-то зарплату пойдут, нет, побегут. Смотрит удивленно. Вы что, обиделись за тот случай? Вам что, мало того и этого?
Нет, я просто не вписался. Это, наверное, моя вина.
Это было легко. А вот что трудно, очень трудно – класс. Здравствуйте, ребята. На следующей неделе меня с вами не будет.
Глаза, хорошие, добрые, светлые. Сейчас – не злые, не напряженные (хотя бывают и такими), скорее любопытные. Простите, ребята, я все равно не сумею этого толком объяснить. Примите, как есть. Я не прощаюсь, я остаюсь жить в этом подмосковном городке.
Остаются переводы, иногда нелепые, как любовные романы, или чужие, как технические инструкции, до рези в глазах, с ничтожными гонорарами, но – свобода. Остаются частные уроки. Остается подмосковный домик и непритязательный, совсем недорогой быт – к чему мне эта огромная зарплата?
Ноябрь засыпал парк черными листьями. Я иду к воротам. Голые ветки бессмысленно тянутся к небу. Свобода. Пустота. Осень.
Спор окончен. Дорожка победила. Решение принято. Толкнуть дверь директорского кабинета, протянуть заявление об уходе – легко. У него не будет вечной школьной проблемы – кем заменить уходящего в середине года педагога? На такую-то зарплату пойдут, нет, побегут. Смотрит удивленно. Вы что, обиделись за тот случай? Вам что, мало того и этого?
Нет, я просто не вписался. Это, наверное, моя вина.
Это было легко. А вот что трудно, очень трудно – класс. Здравствуйте, ребята. На следующей неделе меня с вами не будет.
Глаза, хорошие, добрые, светлые. Сейчас – не злые, не напряженные (хотя бывают и такими), скорее любопытные. Простите, ребята, я все равно не сумею этого толком объяснить. Примите, как есть. Я не прощаюсь, я остаюсь жить в этом подмосковном городке.
Остаются переводы, иногда нелепые, как любовные романы, или чужие, как технические инструкции, до рези в глазах, с ничтожными гонорарами, но – свобода. Остаются частные уроки. Остается подмосковный домик и непритязательный, совсем недорогой быт – к чему мне эта огромная зарплата?
Ноябрь засыпал парк черными листьями. Я иду к воротам. Голые ветки бессмысленно тянутся к небу. Свобода. Пустота. Осень.
. Вдруг, за поворотом он заметил Аркадия Викторовича, который легким шагом направлялся к выходу. - Аркадий Викторович! - окликнул он его. (Эээ) I may to speek for you? Please?- Yes? Правда, "to speak for you" означает "говорить за вас". Стоило сказать "May I have your attention?" И, знаешь что, Фимка... мне сейчас трудно. Правда. У меня будет к тебе маленькая просьба: не уговаривай меня остаться, ладно? Я не капризная барышня, этого не нужно.Фимка писал(а): I may to speek for you? Please?
- Фимка, а ты знаешь что... если понадобятся какие материалы, или совет - заходи. Живу я на улице ....., маленький дом под зеленой крышей, во дворе пара берез растет (хм, к чему эта деталь, в самом деле?). А еще лучше - вы посоветуйтесь сами. У вас же такие талантливые ребята в классе, да и в моем... бывшем (горячий комок)... тоже. Дай лапу!
(крепко жму ему руку и приобнимаю).
(крепко жму ему руку и приобнимаю).
Лада тоже выскочила в сад посмотреть не там ли Фимка. С Фимкой она разминулась, зато увидела уходящего Аркадия.
Аркадий Викторович... вы это из-за меня? *Она опустила голову. Конечно из-за неё! Из-за той истории с Галей...Только теперь девочка остро почувствовала, что привязалась.*
А кто же будет вместо вас? *Кажется сейчас будут слезы. Вот, одна уже показалась*
Аркадий Викторович... вы это из-за меня? *Она опустила голову. Конечно из-за неё! Из-за той истории с Галей...Только теперь девочка остро почувствовала, что привязалась.*
А кто же будет вместо вас? *Кажется сейчас будут слезы. Вот, одна уже показалась*
маленькая принцесса