Необычный ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

[Отец Лады]

- Да что Вы делвете? Остановитесь немедленно! -
Мариша вошла в комнату (а ведь Ладин отец сам сказал идти наверх всем, кто был в машине) и на секунду остолбенела.
- Прекратите! Неужели Вы не понимаете, что Ладе на сегодня и так достаточно?

Отпустив кричащую и егозящую Ладу, папаша обернулся к вошедшей.
- Это что ? Ты же сама спросила: "можно домой?". Нужно ! - И вытолкал непрошенную заступницу за дверь. Отцу Лады это было не трудней, чем пронести по лестнице Ладу.
- Колян, проводи ее к машине. Не захочет - дай по попе . Сам бы проводил, но занят!
И тяжело дыша повернулся к Ладе.

[Маришка]

- Да что Вы делвете? Остановитесь немедленно! -
Мариша вошла в комнату (а ведь Ладин отец сам сказал идти наверх всем, кто был в машине) и на секунду остолбенела.
- Прекратите! Неужели Вы не понимаете, что Ладе на сегодня и так достаточно?

Отпустив кричащую и егозящую Ладу, папаша обернулся к вошедшей.
- Это что ? Ты же сама спросила: "можно домой?". Нужно ! - И вытолкал непрошенную заступницу за дверь. Отцу Лады это было не трудней, чем пронести по лестнице Ладу.
- Колян, проводи ее к машине. Не захочет - дай по попе . Сам бы проводил, но занят!
И тяжело дыша повернулся к Ладе.

-Cволочь вы. Вот вы кто. И не смейте меня трогать! Сама пойду.

[Отец Лады]

На белой-белой попке Лады, давно забывшей про «рыдальню», уже пламенел с десяток тонких полосок. Конечно, уже чем от обычного ремня, но не менее болезненных. Взмахнув ремешком, папаша еще раз перетянул эту дрожащую и упрямую попку.
- И чтоб так больше никогда!

-Cволочь вы. Вот вы кто. И не смейте меня трогать! Сама пойду.

Планировался ли этот удар как последний или нет, но слова Маришки ознаменовали окончание экзекуции Лады. Отец, казалось, одним прыжком перелетел всю комнату и схватил за плечо девочку, уже вышедшую в коридор.
- Ты…. (папаша все же удержал себя от совсем уж недостойного слова). Ты.. В моей квартире лазать, где хочешь и на меня наезжать… Крутая? Колян!
В дверях показался Колян (по габаритам – два с половиной Алехандро) .
- На лестницу и ни кого больше не пускать. Хватит гостей!
Эти слова хозяин особняка сказал телохранителю, когда его руки уже были заняты делом. Отец Лады сидел на стуле и тяжело дыша обнажал ту часть тела Маришки, которая была уже обнажена у Лады. Дело оказалось непростым, но в таком состоянии он скрутил и и раздел бы даже профессионалку женского бокса.
Потом он пристроил Маришку на коленях.
- Сволочь? Шлеп! Сволочь, говоришь? Шлеп! Шлеп! Значит, сперва (Шлеп!) «можно домой?», а потом (Шлеп! Шлеп!) подглядывать? Шлеп!
Отец Лады не был мастером воспитательных разговоров и последующую минуту он одарил Маришку непоследовательным и сумбурным монологом на тему прав детей и обязанностей родителей , прав человека и перечислением всех инстанций, в которые «ты можешь обратиться» , а также троекратное упоминание, что в его доме его еще никто не сволочил .
Попа Маришки краснела со скоростью дорогой электроплиты, включенной на максимальный нагрев. Конечно, отец Лады уже давно не вколачивал на спор ладонью гвоздь в шпалу, но в «качальный» зал ходил и утром, и вечером – привычка.
Затем он прервал шлепку, но лишь для того, чтобы взять ремешок, брошенный на ковер.

[Ваня]

Будете хвастать в своем лицее – ехали по шоссе, на вас двадцать бандюков напали, да Сашан десятерых повалил, а остальные увидели кислую Ванькину рожу, ты пацан, не куксись, и дали деру.

Ваня и правда куксился. Во время монолога отца Лады, он глядел на антикварную мебель и тяжелую, золотую, аляповатую, слишком тяжелую, слишком золотую, слишком аляповатую люстры не только из-за интереса. Ему не хотелось глядеть ни на Ладу, ни на ее отца. Он даже особо не обрадовался, услышав, что Лада возвращается в лицей.
"Вот было бы здорово, если бы меня на дороге застрелили ", - мелькнула в его голове дурацкая мальчишеская мысль, но впрочем тут же пропала - Ваня подумал, что из-за Лады он теперь умирать не собирается .
Он был рад, когда их отпустили и можно было пойти к машине, чтобы скорее оказаться в лицее. К тому же, тоску опять разбавило любопытство. Интересно, сколько и чего засунул ладин папаша в конверт, который Сашка вертит в руках? И кто такой вообще, этот папаша?
- Илья, - обратился Ваня к Шпелеру, едва они вышли во двор, - он, наверное, очень крутой газовый олигарх, раз с Миллером ездил на шашлыки.
Это Ваня пытался показать свою информированность.

[Маришка]

Когда Маришка оказалась... в несколько необычном для нее положении и прочуствовала, как это, оказывется, неприятно, она почему-то не закричала. Закусила губу и молчала все время, пока ладонь Ладиного папши опускалась на ее попку. А вот когда он потянулся за ремнем....

- Подонок! Гад! Урод! Вы - нечеловек! Вы - скотина! Животное! Ненавижу! Ненавижу вас!

странно, наверное, слышать от спокойной и вежливой Мариши такие слова. Но она уже не спокойная - с тех пор, как поссорилась с Ильей и Денькой. И уж тем более не вежливая - особенно сейчас.

[Лада]

Лада, свалилась с кровати, и в изумлении уставилась на разворачивающееся действо. При этом она не забывала интенсивно почесывать горящую попу. Сбывалось то, о чем она мечтала долгое время - Маришка должна была получить по ремня. Но, странно, Лада этому совсем не обрадовалась. (обрадовалась только тому, что перестали её бить). Маришка, была сегодня единственным человеком, который за Ладу заступился...
- Па-апа! Папочка-а-а! Не надо её! Её нельзя-а-а-а! Она хорошая-а-а-а! Лада кричала, не понимая что она кричит. Она только понимала - случается непоправимое и надо что-то сделать. Захлебываясь слезами, она попыталась схватить отца за руку. Легче было вырвать бетонную сваю...

[Галинка]

- Ну, как так то!!! Галь, ну мы же с Ладой давно дружим!!! У ней же праздник сегодня и вообще... - растеряно оправдывался Фимка.

- Все равно! – Галка надулась как мыльный пузырь, - Вот,… вот Ваня меня не бросил! Предложил на горке покататься, и потом …. – и почувствовав, что зашла слишком далеко, вовремя, спохватившись, добавила: - Фим,… давай не будем ругаться! Не хочу я этого!

[Фимка]

- Все равно! – Галка надулась как мыльный пузырь, - Вот,… вот Ваня меня не бросил! Предложил на горке покататься, и потом …

- Вы еще на горках катались! А ты ... А ты... - Фимка от волнения не находил нужных слов. Наверное, это даже было и хорошо...

- Фим,… давай не будем ругаться! Не хочу я этого!

Фимка несколько минут не отвечал, постенно успокаиваясь.

- Давай! Я не хотел ругаться... - тут снова вспыхнул. - Только, если с ним будешь ходить я с тобой... Я... Я ему по морде дам! Дам и все тут!

[Галинка]

- Да не буду я!... А теперь пошли,… а то еще без нас все разъедутся! – и схватив Фимку за руку, повеселевшая Галя потянула его из оранжереи, мимо американских горок, уютной беседки, прямиком к машине... А там, уже вовсю собирался народ.

[Отец Лады]

Ладин папа был в первую очередь возмущен не содержанием оскорблений, а их обстоятельствами: его возмущало именно то, что он закрылся в комнате, чтобы наедине поговорить с дочкой, как с деловым партнером, но тут кто-то вошел и вторгся в разговор. Поэтому комплименты от Маришки

- Подонок! Гад! Урод! Вы - нечеловек! Вы - скотина! Животное! Ненавижу! Ненавижу вас!

его особенно не возмутили; даже, скорей всего рассмешили. Они не помешали ему взять ремешок, сложить вдвое и не особенно размашистыми но сильными ударами, наложить на Маришкину попу, уже ставшую вишневой, десяток тонких полосок. Папаша разве что прокомментировал некоторые высказывания.
- «Животное»? (Хлесть!) – это у кого из нас ж.па как у павиана в зоопарке? Так кто животное ?
- «Ненавижу вас», значит,- (Хлесть!) ишь ты, какие мы вежливые! Хороший у вас интернат, только дерут мало. Исправлю! (хлесть, хлесть, хлесть!)
Изящный ремешок аллигаторовой кожи опять взлетел, чтобы прочертить еще одну полосу поперек отшлепанной и исполосованной попки Маришки, когда папаша Лады почувствовал, что кто-то ухватил его за руку.

Лада
- Па-апа! Папочка-а-а! Не надо её! Её нельзя-а-а-а! Она хорошая-а-а-а! Лада кричала, не понимая что она кричит. Она только понимала - случается непоправимое и надо что-то сделать. Захлебываясь слезами, она попыталась схватить отца за руку. Легче было вырвать бетонную сваю...

Его дочь, принцесса-именинница стояла рядом, с красным лицом, по которому текли слезы и еще более красной, напоротой попой. Он был уверен, что Лада будет или просить о пощаде или, наоборот, грозить всеми возможными мстями, от поджога особняка, до доноса в налоговое министерство. Но, случилось чудо: плачущая дочь, с пылающей попой, просила за кого-то другого .
- Это почему ее нельзя? – с искренним удивлением спросил он и отпустил Маришку, чтобы почесать левой пятерней бритый затылок. Ремень болтался в правой руке, как сдохший змей.
- Понял. Вы подруги. Доча, у тебя же никогда подруг не было. Так я что… Твою единственную подругу ? Прости, доча .
Отец Лады привык выходить из любой ситуации, совершив какое-нибудь физическое действие. Так и на этот раз, он не придумал ничего лучшего, как схватить ремень, и слегка поднатужившись разорваться его пополам. Потом спустил с колен Маришку.
- Ты…того… Извиняй, короче .

[Ваня]

Маришка почему-то задержалась в доме; машины еще не отъезжали. От нечего делать Ваня заглянул в оранжерею и услышал издали последние фимкины слова.

- Давай! Я не хотел ругаться... - тут снова вспыхнул. - Только, если с ним будешь ходить я с тобой... Я... Я ему по морде дам! Дам и все тут!

Ваня не понял в чем дело, но настроение было такое, что хотелось чего-то совершить. Сделать доброе дело. И он подошел к Фимке.
- Фимка, у тебя проблема? Тебе хотят морду набить? Я не дам тебя обидеть!

[Фимка]

Фимка остановился, как вкопанный. Этот опять тут как тут. Подслушивал! И теперь еще и прикалывается!

- Ты чего все за нами ходишь! Следишь? Не подходи больше к Галке! Деревня! Понял? А не то, во! - и Фимка сунул свой кулак Ване прямо под нос.

[Ваня]

Фимка остановился, как вкопанный. Этот опять тут как тут. Подслушивал! И теперь еще и прикалывается!

- Ты чего все за нами ходишь! Следишь? Не подходи больше к Галке! Деревня! Понял? А не то, во! - и Фимка сунул свой кулак Ване прямо под нос.

Ваня слишком устал, чтобы почувствовать себя оскорбленным всерьез. Разве подумал: «на меня в Новый год и Шпелер точно так наезжал, неужели я, и, правда такая «деревня». История со Шпелером кончилась поединком за бройлерной. Но с Фимкой Ваня драться не хотел. Особенно после всего, что было за этот вечер.
Но и промолчать не смог.
Резко отстранил, даже отбил Фикин кулак. Сказал ему прямо в глаза.
- Дурачок ты, Фимка. Тебе никто никогда не даст, как следует, потому что ты маленький дурачок. Иногда только взрослого корчишь. Извини, Галка.
Потом повернулся и неторопливо пошел к машинам.

[Фимка]

- Вот и иди давай! Взрослый умник из деревни! Михайло Ломоносов! - запальчиво выкрикнул Фимка вслед Ване. Настроение было окончательно испорчено.

[Лада]

- Па-апа! Папочка-а-а! Не надо её! Её нельзя-а-а-а! Она хорошая-а-а-а! Лада кричала, не понимая что она кричит. Она только понимала - случается непоправимое и надо что-то сделать. Захлебываясь слезами, она попыталась схватить отца за руку. Легче было вырвать бетонную сваю...

Его дочь, принцесса-именинница стояла рядом, с красным лицом, по которому текли слезы и еще более красной, напоротой попой. Он был уверен, что Лада будет или просить о пощаде или, наоборот, грозить всеми возможными мстями, от поджога особняка, до доноса в налоговое министерство. Но, случилось чудо: плачущая дочь, с пылающей попой, просила за кого-то другого .
- Это почему ее нельзя? – с искренним удивлением спросил он и отпустил Маришку, чтобы почесать левой пятерней бритый затылок. Ремень болтался в правой руке, как сдохший змей.
- Понял. Вы подруги. Доча, у тебя же никогда подруг не было. Так я что… Твою единственную подругу ? Прости, доча .
Отец Лады привык выходить из любой ситуации, совершив какое-нибудь физическое действие. Так и на этот раз, он не придумал ничего лучшего, как схватить ремень, и слегка поднатужившись разорваться его пополам. Потом спустил с колен Маришку.
- Ты…того… Извиняй, короче .[/quote]

Лада ничего не ответила. Она подбежала к Маришке поспешно, как будто боялась, что отец передумает. (даже джинсы не одела на место.) И, схватив её за руку, потащила в соседнюю комнату(из кабинета был узкий скрытый проход, который вел в маленькую комнатушку) Маришка была немного не в себе и повиновалась автоматически.
- Маришь! Маришка, извини... Сказала Лада, глупо хлопая глазами.