Классный час у Аркадия

[Аркадий]

Действие в этой ветке происходит через пару дней после возвращения Аркадия (ветка «закончился первый урок Аркадия»), на следующий день после порки Вани (ветки «Вечером у Аллы Александровны», «Знакомство Вани с рыдальней) и после поступления Жени Белкиной (ветка «Поступление»).
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––-------------------

- Здравствуйте, ребята, садитесь. Конечно, обычно мы проводим классные часы по субботам, это наш день «разбора полетов», но у нас случилось несколько событий, приятных и не очень, которые, я считаю, должны быть немедленно обсуждены. Сядь, Тамара, а ты, Кирилл, не щипай ее, я все вижу!

- Начнем с приятных новостей. С сегодняшнего дня у нас в классе двое новых учеников: Ваня Горелин и Женя Белкина. Встаньте, Ваня и Женя. Ну, с Ванюшей, я думаю, вы уже знакомы, он учился в классе у Галины Николаевны. Думаю, Ване не обязательно представляться.

- А теперь наша новенькая, Женя, которая только что поступила в Лицей, может быть, захочет сказать пару слов о себе?

[Женя Белкина]

В другой ситуации перезнакомится с половиной класса в течении минуты Белке было бы раз плюнуть – коммуникабельности ей было не занимать. Но сейчас, встав под оценивающими взорами еще неизвестных ей мальчиков и девочек, она несколько стушевалась. Поэтому женькин рассказ отличался, скажем так, некоторой краткостью, хотя и не был лишен информативности:

…меня зовут Женя, мне тринадцать лет ...с половиной, - уточнила она. Я живу в Москве. Мой папа работает в Министерстве внешней торговли, а мама в банке. У меня есть еще младший брат, его зовут Роман (Женька вздохнула – вот вроде и вредина малая, но уже без него скучно). И еще (ну что еще, подумала она лихорадочно, что еще можно сказать? А вдруг им всем не понравится? Я же все-таки новенькая, как знать, какие здесь порядки?) ...в общем все, как обычно, - попробовала она закончить какой-то банальной фразой…

[Лада]

Лада не слишком-то слушала. То что Ваня будет теперь учиться с ней она итак знала, еще вчера ей Аркадий рассказал. А какая-то новая девочка её мало интересовала. Вот продифиллировала Маришка - тоже мне звезда! А новенькая поднялась со своего места и стала что-то робко рассказывать о себе. Серая мышка и только. Хотя по внешности и не скажешь. Сегодня Ване дам новый альбом "Ногу свело". Еще бы Темку пугнуть как следует - за то что с сережками все испортил. Про сережки Лада думала уже совершенно спокойно, история была закрыта и неприятностей не ожидалось. Поэтому Лада сидела за партой расслаблено и чуточку нетерпеливо. Скорей бы Аркадий завершал эту болтавню!

[Аркадий]

- Спасибо, Женя, я уверен, что ты еще познакомишься с ребятами как следует. Садись. Ну, Ванюш, а теперь вставай ты. Нет, представляться не надо, но кое-что ты нам расскажешь. Знаете, ребята, в Америке есть такая медаль – purple heart, «пурпурное сердце». Ей награждают всех, кто пролил в бою свою кровь за Америку. У нас в лицее нет медали ruddy buttocks, как это, кстати, переводится? Нет, Кирилл не надо употреблять таких слов на классном часе! Что еще за «ваше красножопие» такое! Да, правильно, Тамара, «румяные ягодицы». Так вот, у нас нет такой медали. Но, несомненно, если бы была, я бы вручил ее Ване. Я не смеюсь. Это он совершил один очень мужественный поступок… но не совсем правильный поступок, я считаю. И вчера Ваню высекла Галина Николаевна. Нет, не за то, что он переходит в наш класс, хотя некую отдаленную связь между этими событиями я усматриваю. Ваня держался просто молодцом, с начала до конца, и заслужил мое искреннее уважение. Как мужчина, я очень хорошо понимаю Ваню. Ванюш, расскажи, пожалуйста, за что тебя высекли. Не бойся, это дело прошлое, раз наказали – значит, уже пройденный этап. быль молодцу не в укор, говорили наши предки. А ребятам будет полезно знать. Особенно некоторым.

[Ваня]

- Спасибо, Женя, я уверен, что ты еще познакомишься с ребятами как следует. Садись. Ну, Ванюш, а теперь вставай ты. Нет, представляться не надо, но кое-что ты нам расскажешь. Знаете, ребята, в Америке есть такая медаль – purple heart, «пурпурное сердце». Ей награждают всех, кто пролил в бою свою кровь за Америку. У нас в лицее нет медали ruddy buttocks, как это, кстати, переводится? Нет, Кирилл не надо употреблять таких слов на классном часе! Что еще за «ваше красножопие» такое! Да, правильно, Тамара, «румяные ягодицы». Так вот, у нас нет такой медали. Но, несомненно, если бы была, я бы вручил ее Ване. Я не смеюсь. Это он совершил один очень мужественный поступок… но не совсем правильный поступок, я считаю. И вчера Ваню высекла Галина Николаевна. Нет, не за то, что он переходит в наш класс, хотя некую отдаленную связь между этими событиями я усматриваю. Ваня держался просто молодцом, с начала до конца, и заслужил мое искреннее уважение. Как мужчина, я очень хорошо понимаю Ваню. Ванюш, расскажи, пожалуйста, за что тебя высекли. Не бойся, это дело прошлое, раз наказали – значит, уже пройденный этап. быль молодцу не в укор, говорили наши предки. А ребятам будет полезно знать. Особенно некоторым.

«Ваше красножопие, госпожа разлука», - не к месту присочинилась Ване поэтическая строчка. Что же касается медали «ruddy buttocks», то Ваня сразу же понял, какие планки полагаются к этой медали: две не просто румяные – пылающие щеки.
Конечно, дурацкую мысль – лучше еще раз в «рыдальню», чем стоять перед классом вот таким орденоносцем, Ваня сразу отмел, в «рыдальню» больше не хотелось. Но все равно, спасибо вам, Аркадий Викторович! Какой-то умный автор проекта предусмотрел в «рыдальне» звуконепроницаемые двери, а вот такую учительскую инициативу не предусмотрел.
«Хороша будет дисциплина в лицее, если мы будем гордиться каждым посещением «комнаты смеха», - подумал он. Но особенно его волновали в эту минуту не педагогические проблемы, а лица девочек, повернутые к нему. Их взгляды. Сочувственный (и… неужели, но похоже, чуть наигранный взгляд Лады). Безусловно сочувственный взгляд умницы Тамары, которая, верно, никогда не посещала «рыдальню». Но при этом и любопытный.
И уж тем более, любопытный взгляд этой новенькой Белкиной. Вот уж кому простительно любопытство! Уж ей, интересно знать, за что вручают здесь «ruddy buttocks»! Может, она вообще узнала впервые о том, как здесь поощряют! Бедняжка должна испугаться. Представляете себе: сидел парнишка на соседней парте, улыбался ей, иногда о чем-то думал, подперев кулаком левую щеку (после чего улыбался еще шире). И вдруг оказывается, что еще совсем недавно он где-то лежал без штанов и его задница была такой же красной, как и щеки сейчас.
Пожалуй, можно рассказать Женьке про «рыдальню». Но только наедине. Только не здесь, прямо в классе. С красными щеками.
- Аркадий Викторович, - сказал он, стараясь держаться прямо. Даже вытянулся в струнку, - раз уж Вы сказали про американскую медаль… Я читал где-то, что американские солдаты, взятые в плен, имеют право отвечать только на два вопроса: назвать фамилию и воинское звание. Так вот….
Сравнение почему-то придало Ване уверенности и он ощутил себя пленным американским коммандос, стоящим перед иракским офицером и при этом знающим, что в любую минуту на его выручку явится вся мощь Пентагона и Голливуда.
- Так вот, Аркадий Викторович, - продолжил Ваня окрепшим голосом, - Вы, как мой учитель, имеете право рассказать моим одноклассникам о том, что я сделал и как был за это наказан. И Вы можете это сделать. А я могу сообщить только то, что я – Ваня Горелин и был наказан в соответствии с правилами нашего Лицея, за поступок достойный наказания. Подробности наказания и причины его вызвавшие, я готов рассказать каждому из одноклассников, но только в индивидуальном порядке, по окончанию урока.
И он взглянул в глаза Аркадию Викторовичу с уважением и вызовом одновременно.

[Аркадий]

- Так вот, Аркадий Викторович, - продолжил Ваня окрепшим голосом, - Вы, как мой учитель, имеете право рассказать моим одноклассникам о том, что я сделал и как был за это наказан. И Вы можете это сделать. А я могу сообщить только то, что я – Ваня Горелин и был наказан в соответствии с правилами нашего Лицея, за поступок достойный наказания. Подробности наказания и причины его вызвавшие, я готов рассказать каждому из одноклассников, но только в индивидуальном порядке, по окончанию урока.

Я аж задохнулся… от неожиданности, скорее. Хотя и от нахлынувших чувств. Кажется, я опять в педагогическом раже допустил крайнюю неделикатность. Со мной бывает. Но надо взять себя в руки...

- Да, есть такое положение. И в британской армии тоже. А в израильской армии есть положение, что пленный должен рассказывать все, что от него потребуют, чтобы спасти свою жизнь. Потому что жизнь конкретного человека важнее военных планов. Впрочем, это вопрос тонкий, а я тут преподаю не иврит, а английский. И вообще, что я, на Саддама Хусейна похож? Пытать тебя буду?

- В общем так, Вань. Извини, наверное, я был слишком груб и прямолинеен. Не следовало так. Ты очень мужественный и добрый мальчик. Я скажу только одно: ты сделал это ради девочки. И я стал тебя после этого по-настоящему уважать. Немногие на такое способны... особенно если предстоит пройти этот путь до конца. Если позволишь, я хотел бы сейчас пожать тебе руку. Перед всем классом. И признаться, что Том Сойер - и мой любимый герой тоже. Медали все же у меня нету, извини…

- А вот эту девочку я бы попросил встать и рассказать, что произошло, и как она оценивает произошедшее. Нет, я отнюдь не разбалтываю интимных секретов, и не призываю их разбалтывать. Весь Лицей гудит как улей уже не первую неделю, и тема этого гудения одна – сережки покойной мамы Ильи Шпелера. Как они пропали, как нашлись. И вот теперь я просто хочу расставить точки над Ё… о есть над I. Малоприятное занятие. Но необходимое, увы. Итак, Лада?

[Лада]

Когда речь зашла о Ване Лада слегка обеспокоилась. Нет, он не может выдать. Он надежный. А вдруг... Ваня, не говори ничего, только ничего не говори! Лада постаралась поймать взгляд мальчика.
Нет, не скажет. Какой все-таки молодец! В этот момент она переполнилась благодарностью и...

- А вот эту девочку я бы попросил встать и рассказать, что произошло, и как она оценивает произошедшее. Нет, я отнюдь не разбалтываю интимных секретов, и не призываю их разбалтывать. Весь Лицей гудит как улей уже не первую неделю, и тема этого гудения одна – сережки покойной мамы Ильи Шпелера. Как они пропали, как нашлись. И вот теперь я просто хочу расставить точки над Ё… о есть над I. Малоприятное занятие. Но необходимое, увы. Итак, Лада?

Со смешанными чувствами поднималась Лада со своего места, ох со смешанными! Были там и тревога и отголоски благодарности Ванюшке и облегчение от того, что он не рассказал всего и страх от того, что придется рассказывать все самой... Как же трудно стоять перед всем классом! Все пяляться на тебя, как на елку новогоднюю. А скоро новый год, бал... - перескочили мысли на спасительно-приятную тему, - надо костюмы заказать... Вот только кончится эта кошмарная история! Ну чего им еще от меня надо! Ваня же все сказал... вот он, смотрит сейчас на меня вместе со всеми... странно так смотрит. И новенькая эта вылупилась, как краб на подводную лодку. Лада почувствовала, что против воли краснеет. Спиной выделила из всех насмешливый и ненавидящий взгляд Маришки. Добрая Галинка сочувствовала взглядом. Тамарка ехидно щурилась. Получит у меня еще за это! Господи, что же сказать? Аркадий же не может знать правду... Спасение было во лжи:
- А что рассказывать... Ваня нашел сережки в коридоре, потом мне подарил. Когда все выяснилось, я вернула сережки Шпеллеру(Шпеллер все равно в другом классе, не станут же его спрашивать каким образом сережки вернулись к нему). Вот и все...

[Аркадий]

- А что рассказывать... Ваня нашел сережки в коридоре, потом мне подарил. Когда все выяснилось, я вернула сережки Шпеллеру(Шпеллер все равно в другом классе, не станут же его спрашивать каким образом сережки вернулись к нему). Вот и все...

- Интересная версия, Лада. Я уже слышал ее от тебя. И, знаешь, я бы дорого дал за то, чтобы она оказалась правдивой. Искренне говорю это. Тогда я бы немного побурчал, что принимать такие роскошные подарки неизвестного происхождения – непростительное легкомыслие, добавил бы, что ты уже получила кучу неприятностей на свою голову по этому поводу (про себя: ладно, при всех не будем уточнять, что благодаря Фимке не только на голову), и что впредь тебе это послужит хорошим уроком. И мы бы разошлись ко всеобщему удовлетворению.

- Но, видишь, даже наш юный партизан уже не рассказывает эту версию, которая так дорого ему обошлась. Потому что она провалилась. Окончательно и бесповоротно, увы. Свое расследование провела Галина Николаевна. Она опытный педагог, у меня нет оснований не доверять ее выводам. Ну что, Лада, мне изложить версию Галины Николаевны? И мы тогда сравним их? Или ты сама уточнишь, как обстояли дела в реальности?

[Лада]

- Но, видишь, даже наш юный партизан уже не рассказывает эту версию, которая так дорого ему обошлась. Потому что она провалилась. Окончательно и бесповоротно, увы. Свое расследование провела Галина Николаевна. Она опытный педагог, у меня нет оснований не доверять ее выводам. Ну что, Лада, мне изложить версию Галины Николаевны? И мы тогда сравним их? Или ты сама уточнишь, как обстояли дела в реальности?

- Я... я не понимаю... пролепетала Лада. И больше не смогла сказать ничего. Уперлась взглядом в парту и замолчала. Все она прекрасно понимала. И чем все это закончиться не могла не понимать... Только не так, не перед всем классом! Если поговорить с Аркадием наедине, покаяться, то дело закончиться как в прошлый раз: с ремнем и без "рыдальни". Все-таки не розги... Но рассказать при всех?! При Ване, при Маришке... Не-ет!

[Аркадий]

- Ну что же… Неприятная это роль – раскрывать чужие секреты. Но придется взять эту роль мне. Просто потому, что об истории этой знает весь Лицей. Итак, Галина Николаевна опросила свидетелей, сопоставила факты и выстроила такую историю. Одна девочка взяла – не будем сейчас уточнять, где, как когда – дорогое украшение, принадлежавшее заведомо не ей. Потом она узнала, что это украшение – память об умершей маме, самая дорогая вещь для одного мальчика. Тут она могла вернуть ему это украшение. Могла сказать, что нашла его на полу. И все бы закончилось в тот же момент. Но девочка этого не сделала.

- Девочка сделала другое. Она одела украшение, когда дети собрались на один праздник. Она хотела показать тому мальчику, что оно у нее и что так просто она его не отдаст. Опять-таки не будем уточнять, чего она от него хотела, это неважно. Но в любом случае – не отдала, даже когда узнала, чье это украшение. Память об умершей маме, подчеркиваю, а не просто сколько-то там грамм золота и камешков. Самое-самое дороге. Тут она могла бы просто подкинуть украшение в его сумку, или комнату – и все кончилось бы легко и просто. Ну, кто-то поворчал бы, поругался. Но девочка этого не сделала.

- Она стала дразнить того мальчика. В конце концов, украшение у нее просто отобрали и вернули владельцу, не будем уточнять, кто, как, когда. И вот тут уже было поздно делать вид, что ничего не произошло. Уже сгущались тучи. И тогда девочка нашла еще одного мальчика, который взял ее вину на себя. Она могла бы поговорить напрямую со своим классным наставником, он и приглашал ее к этому. Лада, неужели ты думаешь, что если бы ты тогда, в понедельник, все рассказала бы мне откровенно, у нас бы сейчас был этот разговор? Все выяснилось бы сразу, быстро, между нами. Попросила бы прощения у Шпелера, и я бы не стал тебя наказывать. Что наказывать, если ты сама все поняла? И сама так переживаешь. Но нет… Не переживала, видимо, или переживала по-другому.

- Мальчик отправился в рыдальню и был высечен. Нет, не за присвоение сережек – за ложь. Поступок был мужественный, как я уже и сказал, но дурной. Если хочешь помочь человеку, помоги ему стать лучше, а не хуже. А таким покрывательством, Ваня, ты только приучаешь дорогого тебе человека к вранью, присвоению чужого, манипулированию людьми. Если бы после твоей порки эта девочка стала бы лучше – твоя жертва имела бы смысл. Но разве это так? Девочка – не будем вспоминать прошлые ее поступки, черта под ними подведена, но вот здесь и сейчас – учится жить за чужой счет. И это действительно плохо. И это придется остановить.

- Лада, у тебя есть что сказать мне в ответ?

[Женя Белкина]

Сказать, что Женька была удивлена – значит ничего не сказать. Нет, ее-то, конечно, предупреждали о том, что это весьма необычный лицей, но верная своей привычке Женя впускала все угрозы в одно ухо и благополучно выпускала из другого по принципу – пой, пой, мне голос твой приятен… А вот тут все разрозненные упоминания о «настоящей дисциплине, которая кому-то совсем не помешает…» и про то, что «ты учти, это тебе не дома…» вдруг неожиданно соединились вместе в ее сознании. И – как щелкнуло. Так значит… так значит… - она почувствовала, как у нее холодеют ладошки, когда Аркадий совершенно будничным голосом говорил те слова, которые Женька ни за что на свете не согласилась бы произнести в своем прежнем классе (разве что Юльке, да и той только на ушко). И кто эта самая Галина Николаевна? – услужливое воображение сразу нарисовало оскаленного клыкастого монстра, помесь Фредди Крюгера и многорукого Шивы с прутом в каждой лапе. И что такое «рыдальня»? Надо попробовать потом поговорить с этим Ваней - может расскажет? за что его и вообще, за что здесь? а он вообще симпатяга – подумала Женя - и держится хорошо – как он лихо отшил классного! я бы наверно не смогла так! а тот, вместо что, чтобы наорать, даже руку пожал, и извинился! вот чудеса-то …получается, что …что – ага-а-а, теперь поняла – его высекли (!) из-за какой-то девочки (!!), в которую он влю-бил-ся (!!!), только вот кто эта местная Бекки? ой, а она тоже даже ничего… Женька незаметно вздохнула, – Лада с ее каштановыми кудряшками показалась ей редкостной красавицей. - вот таким всегда везет! - подумала она с некоторой долей понятного раздражения, вот если бы из-за меня… - она не успела не только раскрутить в своем сознании такую сладкую сцену, но даже и определить среди знакомых мальчишек самого желанного для себя Тома – а все потому, что Аркадий Викторович начал также четко и спокойно загонять Ладу в тупик. Следовало признать, что лысый мистер Доббинс с его «кто это сделал?» был по сравнению с ним жалким дилетантом…

[Лада]

Лада имела весьма бледный вид. Прежний яркий румянец сходил со щек с каждой произнесенной Аркадием фразой. Тон Аркадия поменялся до неузнаваемости. Он стал какой-то резкий, холодный, страшный. Лада схватилась за край парты. Потом беспомощно оглянулась на все еще стоящего Ваню, но он только отвел глаза. Сердце уже давно переселилось куда-то в пятки. В голове бил тревогу невидимый колокол. Девочка вся сжалась под пристальным взглядом учителя. И эта сгорбленная несчастная фигурка мало напоминала прежнюю принцессу. По классу пронесся рассерженный шопот. Если и было сначала какое-то сочувствие, то сейчас оно исчезло без следа. "Так ей и надо!", - услышала Лада за спиной, "Вот сволочь!", "В "рыдальню" её!", "Давно пора!" Возгласы сыпались уже со все сторон. Девочка только вжала голову в плечи и вздрагивала от каждого возгласа, как от укола. Глаза начинали влажно поблескивать. Ладка закусила губу и изо всех сил старалась не разреветься прямо здесь, при всех.

- Мальчик отправился в рыдальню и был высечен. Нет, не за присвоение сережек – за ложь. Поступок был мужественный, как я уже и сказал, но дурной. Если хочешь помочь человеку, помоги ему стать лучше, а не хуже. А таким покрывательством, Ваня, ты только приучаешь дорогого тебе человека к вранью, присвоению чужого, манипулированию людьми. Если бы после твоей порки эта девочка стала бы лучше – твоя жертва имела бы смысл. Но разве это так? Девочка – не будем вспоминать прошлые ее поступки, черта под ними подведена, но вот здесь и сейчас – учится жить за чужой счет. И это действительно плохо. И это придется остановить.

- Лада, у тебя есть что сказать мне в ответ?

Последняя фраза прозвучала как приговор. Лада даже отшатнулась от сознания того, что все кончено. Теперь уже ни за что не отвертеться. И все вокруг будуть знать, будут говорить про нее... Пожалуйста, только не это! Не надо! Раздался внутренний крик.
Лада умоляюще взглянула на Аркадия. Он ведь добрый, может он простит? Может... Становилось понятно, что ничего уже "не может".

[Аркадий]

А вот теперь эту девочку уже становится жалко. Принцесса старается изо всех сил остаться принцессой. Это достойно уважения.

- А ну, цыц! «Давно пора в рыдальню» тут многим, если уж начистоту! Нечего злорадствовать, Андрейка! А то сейчас проверю твою успеваемость, и сам туда отправишься, очень даже запросто. Посмотрим, так ли ты будешь там держаться, как Ваня. Ребята, это грустная история. Действительно, грустная. Лада, я думаю, ты понимаешь меня. Я не могу теперь уже делать вид, что ничего не было. Я не могу теперь оставить тебя без наказания, после всей этой истории. Мог бы, если бы раньше ты… ну да ладно. Какое настоящее ты себе создала, такое и происходит.

- Я очень хочу, чтобы мы сейчас не смеялись над Ладой. Чтобы мы постарались понять ее и помочь ей. Но понять и помочь – не значит попустительствовать. Как доктор иногда дает горькие таблетки, а иногда применяет и скальпель, так и здесь. Нарыв созрел, надо его вскрыть, перевязать – и опухоль спадет, все успокоиться. Гладить его ладошкой – только делать хуже.

- В общем, хватит предисловий. Лада, после классного часа я тебя высеку в комнате для наказаний. У тебя будет десять минут, чтобы подготовиться. Советую захватить с собой носовой платок и мягкий халат, после хорошей порки бывает неудобно надевать школьную форму. А наказание будет строгим, хотя не чрезмерным. Я ведь понимаю, что ты девочка, и к тому же не привыкшая к строгости. Но ты будешь наказана за то, что стащила сережки покойной мамы Шпелера, что не хотела их отдавать, вредничала, врала напропалую, наконец, подвела под розги Ваню. Это значит, что ты получишь 25 мягких, «девичьих» розог, полчаса простоишь в углу комнаты для наказаний и проведешь остаток дня в своей комнате. Ужин я попрошу в виде исключения принести тебе туда. Думаю, тебе будет о чем поразмыслить, и вряд ли этот вечер ты захочешь провести в бурных играх. Так что это даже будет не столько наказание, сколько убежище. И после этого мы оба не будем напоминать друг дружке об этой истории, Лада.

- Да, кстати, чуть не забыл. Есть еще мелкие объявления. Завтра физика заменяется уроком этикета в связи с болезнью преподавателя. Пожалуйста, передайте родителям, что учебники по английскому уже закуплены, счет будет прислан обычным образом, вместе со счетами на текущие расходы. В следующие выходные – экскурсия в Суздаль для тех, кто остается в Лицее. Экскурсия двухдневная, с ночевкой, выезжаем в субботу после обеда, возвращаемся в воскресенье к отбою. Будет автобус.

- Ну, вот и все. До свидания, ребята! Лада, ты знаешь, где я буду тебя ждать и через сколько. (тихо, на ушко Ладе): держись, девочка, прорвемся.

[Аркадий]

Аркадий выходит из класса и отправляется в новую ветку "Наказание Лады". Но дети еще не сразу расходятся... Возможно, они обсудят произшедшее? Без учителей, наедине?

[Лада]

-Лада, я думаю, ты понимаешь меня. Я не могу теперь уже делать вид, что ничего не было. Я не могу теперь оставить тебя без наказания, после всей этой истории. Мог бы, если бы раньше ты… ну да ладно. Какое настоящее ты себе создала, такое и происходит.

Господи, ну разве бывает так стыдно! Лада просто не знала куда деваться от устремленных на неё глаз. Хоть бы сквозь землю провалиться,- тоскливо подумалось ей,- или превратиться в птичку и улететь. Далеко, далеко...

- В общем, хватит предисловий. Лада, после классного часа я тебя высеку в комнате для наказаний.

Громом ударило страшное слово! Высеку, высеку, высеку... повторило в ушах эхо. И стало вдруг очень холодно. Губы задрожали. Лада замерла на месте оглушенная. Все еще не веря. Ведь все же так хорошо было и вдруг... "рыдальня"... рефлекторно поднесла кулачок к губам.Шмыгнула носом. Дальше все слышалось как во сне.

У тебя будет десять минут, чтобы подготовиться. Советую захватить с собой носовой платок и мягкий халат, после хорошей порки бывает неудобно надевать школьную форму. А наказание будет строгим, хотя не чрезмерным. Я ведь понимаю, что ты девочка, и к тому же не привыкшая к строгости. Но ты будешь наказана за то, что стащила сережки покойной мамы Шпелера, что не хотела их отдавать, вредничала, врала напропалую, наконец, подвела под розги Ваню. Это значит, что ты получишь 25 мягких, «девичьих» розог, полчаса простоишь в углу комнаты для наказаний и проведешь остаток дня в своей комнате. Ужин я попрошу в виде исключения принести тебе туда. Думаю, тебе будет о чем поразмыслить, и вряд ли этот вечер ты захочешь провести в бурных играх. Так что это даже будет не столько наказание, сколько убежище. И после этого мы оба не будем напоминать друг дружке об этой истории, Лада.

25?! Розог?! Лада задрожала. Закрыла лицо руками. Она почти готова была выскочить из класса и убежать подальше. Но что потом про нее скажут? Все будут смеяться над ней и что подумает Ваня?

- Ну, вот и все. До свидания, ребята! Лада, ты знаешь, где я буду тебя ждать и через сколько. (тихо, на ушко Ладе): держись, девочка, прорвемся.

Лада прекрасно понимала, что эти слова от "рыдальни" её не избавят. Но все-таки стало чуточку полегче. Совсем маленькую чуточку.
Аркадий вышел из класса, а как теперь выйти ей? Как оторвать глаза от парты, как посмотреть на ребят? Так и стояла Лада, не двигаясь с места, пока вокруг грохотали парты и раздавалась, присущая ребятам возня. И опять взгляды. Сочувствие. Но сочувствие не доброе, а то с которым смотрят на прокаженных, просящих милостыню на улице.