Должник(приват)

[Ярослав Рипский]

"Боже..." Комната с крестом и кроватью появилась перед внутренним взором Ярослава - он как-то в повседневности уже и почти забыл про милые увлечения хозяйки, они вращались в разных мирах, и никак не пересекались в этом контексте, но дверь в нее всегда была, из коридора налево, а за ней этот стенд с...

- Нет... - только и смог сказать Ярослав, густо покраснев.

[Вера Петровна]

- Тем лучше...

Вообще Ярик не напоминал поротого в детстве мальчика, скорее залюбленного единственного ребёнка, которому мама с папой всегда подстелют соломку.

- Что ж, пора становиться взрослым и отвечать за свои поступки. На мой взгляд, твоё разгильдяйство и безалаберность должны быть наказаны. Заставить я тебя не могу, это должен быть твой выбор - или ты собираешь манатки и завтра утром съезжаешь, или ты отдаёшь сколько сейчас есть за аренду и я дам тебе месяц на поиски работы, чтобы со следующим платежом внести остатки долга. Но при втором варианте я тебя выпорю.

[Ярослав Рипский]

Кровь стучала в висках Ярослава, мешая осознать услышанное. Через пару минут молчания, мысли как-то начали собираться, и он подумал: "Вот же сука... а казалась такой милой тетенькой, теперь она меня держит за яйца, извращенка старая. Ну уж нет, этого она от меня не получит!" - он злобно посмотрел на нее. Потом мысли потекли в другое русло: "Окей, тогда надо думать куда податься. Переночую я тут, дальше что? К друзьям, может?.." Быстро перебрав в голове своих друзей, он от идеи отказался - не получится. Да и не будешь же у них жить, так-то можно разово перекантоваться хоть на вокзале, не вопрос, но я же не буду жить на вокзале. Черт, какая западня, это же надо было так влипнуть!!!"

Он слова посмотрел на хозяйку, неожиданно для себя уловив в ней какую-то сдержанную доброжелательность. "Чего это она на меня так смотрит? Вроде бы злиться должна, а нет, просто смотрит задумчиво и даже глаза не отводит... как мама раньше смотрела. Странно это как-то все, конечно. Ну накосячил я, так со всеми бывает. Мама никогда меня даже не ругала особо... хотя вот и какой результат? Я в этой самой жопе. Она же права в чем-то, я же правда безответсвенный, этакий Тартюф, и у меня постоянно из-за этого проблемы. А может и правда, меня нужно выпороть? Да, вот так, как раньше воспитывали детей, чтобы я почувствовал, как плохо вести себя безответственно. В конце концов страданиями душа совершенствуется..." - сам не замечая, Ярослав пытался себя уговорить принять унизительный, но максимально комфортный для себя вариант, но для того, чтобы его принять, ему нужно было встать в один ряд с великими. "Вот как воспитывали Петрушу Гринева? И вышло-то хорошо!" - он почти обрадовался такому сравнению. Потом снова расстроился: он как-то забыл, что это, вообще-то, наверняка, больно, с унижением можно справиться через рационализацию, а вот как быть с болью? С другой стороны - ну не будет же она всерьез, она же просто хочет его проучить? Да же? Или нет...

Он еще раз посмотрел на хозяйку, которая, глядя на него в упор, ждала ответа. Соглашаться сразу не хотелось, и он выдавил:

- Как это?..

[Вера Петровна]

Ситуация начинала мне нравиться. Я буквально попала в свою среду обитания. Нет, изначально я не рассматривала Ярослава как объект своих увлечений, но если уж такая ситуация сложилась, то почему бы мне не получить свои дивиденды в виде кайфа. Какая гамма чувств и эмоций пронеслась за эти пару минут по его лицу - истинное наслаждение наблюдать за этой внутренней борьбой. Ещё бы мысли можно было услышать, но увы, таким даром я не обладала. Так что оставалось только гадать на каком этапе он находится и далеко ли до принятия. А что он примет моё предложение, я не сомневалась.

- Как это?..

Я несколько секунд думала в каком ключе ему ответить, ведь это явно был вопрос не из серии "что такое порка", этого не знать было невозможно, и пришла к выводу, что чем проще, тем лучше:

- А это, дорогой мой, ремешком по голой попе!

[Ярослав Рипский]

Лицо Ярослава стало красным, даже скорее бордовым от стыда. "Вот зря она это сказала... по голой ПОПЕ... как маленького..." Это как-то не очень сочеталось с фантазией про бравого Гринева, хотя... ну а как того, по-твоему, пороли, да еще и в детстве? "Она что, хочет, чтобы я перед ней разделся и... господи, стыд-то какой. Нет, на такое я точно не согласен!" Он подумал, как сформулировать просьбу хотя бы не снимать трусы, и вдруг понял, что он, собственно, уже как минимум, согласен на порку, и даже не думает отказываться. Вопрос свелся к обнажению, какой кошмар, как низко ты пал.

Хозяйка, ни на секунду не смущаясь, продолжала его разглядывать, и как-то сразу стало понятно, что торг здесь неуместен, он либо соглашается на предложение, либо идет собирать вещи, это очевидно, какой смысл спорить? Нет смысла. Он, похоже, в целом, согласен (хотя как это случилось, непонятно), а голая попа... ну что попа. Попа есть у всех. Чего там особенного?

Но как согласиться, чтобы при этом хоть какие-то остатки достоинства сохранить? Просто сказать: "Ну хорошо..." - как малыш какой-то, ей-богу. Нет, тут нужно что-то покруче.

- Вера Петровна, вы знаете, я подумал - вы абсолютно правы. Я действительно повел себя безответственно, да еще и соврал вам, я не из-за учебы опаздывал на работу... - "Господи, вот ты зачем это вообще сказал, дурак? Вечно твоя страсть к дешевым эффектам. Щас она тебя точно выгонит, и никакая порка не поможет тебе, чучело!" - подумал он, снова краснея, но было поздно: слово не воробей, и продолжил: - И я понимаю, что должен понести наказание. Мне очень не хочется, но... я готов.

[Вера Петровна]

Я просто обожала вот таких вот смущающихся людей, а тем более, когда это выражалось не только во взгляде, но и лицо заливала краска стыда. Остановись мгновенье, ты прекрасно. А Ярослав сейчас наверняка мечтал проснуться в завтрашнем дне, когда уже всё позади и можно забыть всё пережитое.

Моё пристальное наблюдение продолжалось пока мысли в голове Ярика продолжали крутиться, но когда он мне сказал то, что надумал, даже я немного опешила. Ничего себе...

- Я всегда считала, что порка - очень эффективный метод, смотри, что одно упоминание делает, а уж когда применим, - правда спешить я не хотела, мне надо было, чтобы парень прочувствовал весь груз ответственности и последствий.

- Тебе завтра ко скольки в вуз?

[Ярослав Рипский]

- К 9... - зачем она спрашивает? Ярослав думал, что они прямо сейчас встанут, пойдут в ее комнату боли и там... ну а потом он отправится к себе в комнату зализывать кхм... раны, в смысле, душевные, конечно, боже, как перестать думать о собственной заднице, какой, все-таки, позор, неужели, он и правда на это согласился???

[Вера Петровна]

- Я думаю тебе нужно время, чтобы подумать о том, что ты сделал, почему так произошло и что нужно изменить, чтобы это больше не повторялось.

Я поднялась из-за стола, поставила чашку в посудомойку и повернулась к выходу.

- Сегодня уже поздно, жду тебя завтра здесь в 7 утра! - на пороге я обернулась. - Спокойной ночи! - пожелание сопровождалось улыбкой, которая получилось несколько хищной.

[Ярослав Рипский]

Ярослав остался в кухне один, наедине лишь со своими мыслями. Время шло, а он думал: "неужели это правда произошло? Неужели, это правда произойдет?" Ему предстояло завести будильник на полседьмого, и в семь явиться получать порку от чужой женщины по голому заду... Он опять покраснел, думая об этой унизительной процедуре. Но что сделано то сделано, зато не придется съезжать, а уж работу за месяц-то он точно найдет.

Ярослав встал и пошел в свою комнату. "Какой ценой ты мне достаешься, комната моя... Ремнем, блин... по голой попе." Он попробовал читать, но как-то чтение не шло, он не мог перестать думать о завтрашнем утре, когда будет стоять полуголый (или лежать), а хозяйка будет стегать его ремнем из ее коллекции. Хорошо хоть, что об этом никто не узнает, сам-то он это, кажется, переживет.

Промаявшись так до 10 часов вечера, он пошел почистить зубы и умыться перед сном, расправил кровать и лег, и только тогда понял, что поужинать он, собственно, совсем забыл. Идти сейчас ужинать? Аппетита нет, да и поздно уже, хозяйка ложилась спать рано, было бы глупо ее разбудить перед этим... Он завернулся в одеяло и собрался спать. Но не тут-то было: сон не шел категорически, его периодически мучали мысли: а правильно ли он сделал, а может быть, нужно было, все-таки, сохранять честь и достоинство и идти жить на вокзал. Конечно же, еще не поздно, он может завтра сказать ей "Нет", собрать вещи и уйти, но... он не хотел. Возможно, он просто слабак, но он точно не готов к таким переменам в жизни.

К часу ночи сон его таки срубил, и снилось ему, как он идет по институту, заходит в огромную аудиторию, скорее даже зал, в одном из концов которого большая сцена. Такие аудитории и правда были в его институте, только не такие большие. И вот он взбирается на сцену, а зал переполнен его одногруппниками, другими студентами, там же сидит его мама, он выходит на самую середину, чтобы читать какой-то монолог, и вдруг... обнаруживает, что абсолютно голый. Все его видят, начинают смеяться, показывая пальцем на его скукоженную письку, он стыдливо отворачивается и понимает, что теперь они видят его голый зад, смех становится еще громче: "Ха-ха-ххааааа-хи-хиииии-тилли-ли-тилли-ли!" - это звонил его будильник на телефоне. Он облегченно вздохнул: это был всего лишь сон, пару минут полежал в блаженстве в кровати, а потом вспомнил. "Меня через полчаса будут пороть." Эта мысль отдавалась гонгом в голове, не давая проникнуть другим мыслям, он уже не сомневался и не расстраивался, он просто как сомнамбула поднялся, надел на себя новые, еще не ношенные трусы (она же их увидит...), джинсы, майку, прошлепал босыми ногами в ванную, почистил зубы, помыл голову. Время на часах стремительно бежало, оттягивать момент все равно бесполезно, поэтому он еще раз посмотрел на себя в зеркале: там отражался красный, как рак, невыспавшийся парень, тяжело вздохнул и вышел в коридор. В квартире было тихо, непонятно, где была хозяйка, но она назначила встречу на кухне, и он толкнул дверь.

[Вера Петровна]

Мой сон этой ночью ничто не омрачало. Легко заснула, также легко проснулась с приподнятым настроением. Не то чтобы я раньше не порола молодых парней, но тут дело особенное. Те, кто попадал в мои добрые руки этого хотели, а Ярослав точно нет.

На часах ещё не было шести, так что я неспеша сходила в душ, привела себя в порядок, позавтракала и последние полчаса сидела на кухне с книжкой и чашечкой кофе. Конечно же я слышала как встал Ярик, отметила про себя, что поднялся он не впритык - хороший мальчик, пусть и дальше продолжает в том же духе и с работой, и с учёбой.

- Доброе утро! - я внимательно посмотрела на вошедшего и сразу захотелось исправиться. - Правда, похоже, оно у тебя не очень доброе.

Видок был такой, будто его всю ночь черти драли - видимо не спалось.

[Ярослав Рипский]

- Здравствуйте. Да уж, не выспался... - Ярослав не знал, садиться ему с ней за стол, или она сразу поведет его на экзекуцию. Сердце колотилось как у марафонца, глаза толком не фиксировались ни на чем от волнения.

Хозяйка сидела, вроде бы, как обычно, спокойная, приветливая, но ему, почему-то, казалось, что она довольна как кошка, которая поймала мышь. Сама ситуация была обычной, можно было даже подумать, что это все вчера было страшным сном, и он просто сейчас пойдет как обычно в институт, но увы... В институт он пойдет позже, после того, как его выпорет эта милая женщина. Хоть бы уж побыстрее, что ли. Хотя, с другой стороны, торопиться ему не хотелось, он уже много раз представил себе, как снимает перед ней штаны, прикрывая свое хозяйство ладошкой, нагибается... Как это вообще будет-то.

[Вера Петровна]

- Ничего, сейчас ты быстро взбодришься, - сегодня я решила не тянуть, достаточно уже, так что сразу поднялась из-за стола и подошла к дивану. От входа было не видно, но на нём лежало сложенное полотенце и ремень. Я расправила полотенце и постелила на мягкий подлокотник, после чего взяла ремень в руки и перевела взгляд на Ярика - наверняка наблюдал за моими действиями.

- Ну что стоишь, топай сюда, - я кивнула на подготовленное место. - Стягивай штаны и укладывайся, - пояснять пока не стала, на мой взгляд итак было понятно как ложиться.

[Ярослав Рипский]

"Начинается..." - подумал Ярослав. Вот так все запросто: стягивай и ложись. Кровь продолжала пульсировать у него в голове, но какая-то определенность его немного успокоила, он подошел к дивану и стал возиться с ремнем джинсов. Вот сейчас он их спустит, потом трусы... Может, всё-таки, можно по трусам? Он обернулся на хозяйку, которая держала в руках ремень. Ну конечно же, нет, нельзя... А как ложиться? Она постелила полотенце на подлокотник, видимо, надо лечь ногами наружу, животом на диван.

[Вера Петровна]

Для меня это был приятный момент, поэтому торопить я не стала, пусть сам решится, переступит через себя - всё же это не просто, вот так вот взять и заголить свой зад перед взрослой женщиной в квартире которой живёшь. Интересно, что у него сейчас перевешивает - стыд или страх? Наверняка первое, а уже совсем скоро станет не до стыда.

[Ярослав Рипский]

Ремень, наконец-то, расстегнулся, Ярослав вжикнул молнией и отпустил джинсы. Свободные по моде штаны упали до самого пола с каким-то неподходящим к этому процессу грохотом (так ему, во всяком случае, показалось). Он обошел диван со стороны подлокотника, нелепо семеня ногами, запутавшимися в штанах, решительно взялся за резинку трусов и спустил их до низа ягодиц, покраснев при этом как спелый томат.

"Что я делаю, боже мой... Это что - и есть взрослая жизнь?" - подумал он почему-то и опустился на диван, задрав попу наверх.