Проигрыш (приват)

[Ира Зайцева]

Что происходило дальше, Ирка не понимала. Она услышала только пару шагов, а потом всё так резко стихло, что ей даже показалось, что в комнате она осталась одна. Но дверь же не хлопала..? Или, может, директор так тихо ушел, что не произвел ни звука?
Лежать под одеялом было слишком душно, и Ирка вытащила наружу нос. Мысли в голове хаотичным потоком вращались будто по кругу: она тут одна или не одна? Одна - не одна? А если нет, то что делать? И что говорить?..
Для верности она выждала минуту, прежде чем нерешительно повернулась и скинула с лица одеяло. И тут же ее взгляд уперся прямо в глаза директора!!!
Значит, он никуда не уходил...
Не зная, как себя вести, Ирка по инерции снова укрылась. Ей было страшно и всё еще обидно, и в то же время как-то по-особенному волнительно, что Николай Александрович вот так пришел и никуда не уходит, ничего от нее не требует, а просто молча сидит и ждет, когда она соизволит вылезти из своего убежища.

Совесть не позволила ей тянуть это время бесконечно.
Рывком откинув одеяло до пояса, Ирка поднялась и села, прислонившись спиной к стене. Но пока что она была готова смотреть только на нижний ящик своего стола. На его железную ручку - рядом с левой ногой директора.

[Николай Александрович]

Я не спеша выдвинул из-за стола стул, поставил его перед кроватью и так же не спеша на него пересел.

- Ты понимаешь, почему я пришёл? - как и три минуты назад, на оживлённый разговор я не рассчитывал, поэтому ответил на свой вопрос сам: - Я пришёл, потому что мне небезразлично, что с тобой происходит.

[Ира Зайцева]

Ирка наблюдала, как перед ее носом ставится стул, и думала, что с одной стороны она не хочет говорить, а с другой - очень даже хочет высказать всё, что у нее на душе, и если Николай Александрович будет слушать - а он точно будет - она выложит ему всю правду и про Ника, и про то, что она думает о сегодняшнем наказании, и про свою обиду на всех! ДА!!! НА ВСЕХ!

- Ты понимаешь, почему я пришёл? Я пришёл, потому что мне небезразлично, что с тобой происходит.

Теперь, когда глаза директора оказались на одном уровне с ее глазами, Ирке пришлось срочно искать новую точку сверления - например, знакомый с утра полосатый галстук бордового цвета на фоне вечно белой рубашки. Только....... куда он??? Галстук, секунду назад четкий, начал быстро расплываться в смутное пятно, потому что от слов Николая Александровича у Ирки сами собой закапали с ресниц слезы.
Чтобы скрыть это, девочка подтянула к себе ноги и опустила на них голову, изо всех сил сделав вид, что ей просто вот захотелось так, согнувшись, посидеть. В конце концов, имеет она это право? Имеет!
Если бы только не всхлипы - неизменные спутники соплей...

[Николай Александрович]

Я смотрел на Иру и думал о том, что одной из главных причин, почему многие родители выступают против порки, является не что иное, как их собственный непреодолимый страх испортить с ребёнком отношения. Мне это тоже было не чуждо. Более того, отношения-таки портились. Но как дома, так и здесь я всегда старался во всём разбираться до того, как в моей руке оказывался ремень. Мне было важно, чтобы дети понимали, за что их наказывают.

Сегодня я был уверен, что всё выяснил.

Тихие всхлипы девочки говорили об обратном...

Я не сумел сдержать вздоха.

- Ира, ты не хочешь сказать мне, почему сейчас плачешь? - оторвав взгляд от своих часов, я вновь посмотрел на ребёнка. Пусть говорит, как думает.

[Ира Зайцева]

Я не сумел сдержать вздоха.
- Ира, ты не хочешь сказать мне, почему сейчас плачешь?

- Мне обидно!!! - выкрикнула Ирка, как будто только и ждала разрешения это сделать. Всхлипы резко усилились в громкости, и с полминуты девчонка только рыдала, не в силах больше ничего путного объяснить.

[Николай Александрович]

- Мне обидно!!! - выкрикнула Ирка.

Я еле заметно кивнул, соглашаясь с тем, что услышал. Однако ни говорить, ни спрашивать что-либо ещё не стал, ожидая, что, немного успокоившись, Ира сама продолжит.

[Ира Зайцева]

Молчаливое внимание директора Ирку реально разрывало на две части: ей хотелось плакать - горько и долго, чтобы показать во всей красе, как сильно она сегодня на Николая Александровича обиделась! Но при этом ей было стыдно, что она так капризно себя ведет, когда он пришел с ней поговорить и уже столько времени этого ждет.
Вытерев слезы, она сердито посмотрела перед собой, но встретилась со спокойным, на вид даже расстроенным взглядом.
Черт, взять себя в руки было не просто!! Ведь с самого утра она только и делала, что жалела себя, ненавидела Ника, проклинала гимназию, обижалась на директора и опять жалела себя! Немудрено, что даже самое короткое слово сочувствия смогло моментально вогнать ее в слезы - жалеть себя на пару с кем-то всегда кстати. Ну, а если этот "кто-то" - вообще тот самый, кто ее обидел, то тут уж сам Бог велел рыдать перед ним разнесчастной белугой!

Прошла еще минута, прежде чем Ирка снова открыла рот:

- Я не считаю, что виновата больше Ника, а вы меня наказали сильнее!!! - выдала она то главное, из-за чего обиделась на дира в первую очередь. - Я не хотела бежать, а он хотел на меня смотреть!!! Так не честно!!! Не честно!!!

[Николай Александрович]

Прошла еще минута, прежде чем Ирка снова открыла рот:
- Я не считаю, что виновата больше Ника, а вы меня наказали сильнее!!! Я не хотела бежать, а он хотел на меня смотреть!!! Так не честно!!! Не честно!!!

Я прочистил горло, собираясь девочке кое-что напомнить.

- Нечестно было бы в том случае, если бы тебя силой заставили бежать. Ты выбрала этот шаг сама, опираясь на какие-то свои представления о чести. Не спорю, Коля поспособствовал твоему решению, но в конечном счёте вся ответственность лежит на тебе. Физически он тебя не толкал, одежду с тебя не снимал. Он даже на тебя не смотрел. Ты вбила себе в голову, что поступить иначе не могла. А я тебе говорю, что могла! - я немного повысил голос. - У нас у всех всегда есть выбор.

- Вспомни, как ты вела себя в моём кабинете сегодня! Ты что, меня слушалась? Прекрасно зная, что за такое тебя могут дополнительно наказать, ты всё равно поступала по-своему! Потому что даже в моём кабинете этот выбор у тебя был. Так что помешало тебе вчера проявить характер? Отказаться бежать, уйти к себе и предоставить Лилову самостоятельно разбираться со своей совестью - выяснять, так сказать, имеет ли он право на тебя обижаться или нет!

[Ира Зайцева]

В ответ Ирка только ревела...
Наверное, сейчас, когда с Ником она уже поссорилась, ей было проще рассматривать свой поступок, как абсолютно идиотский. Директор был прав, не о дружбе надо было вчера думать, а плюнуть на чертов договор, залезть обратно в окно и пускай бы Лилов с ней больше не общался, раз ему на нее и ее положение тоже глубоко пофиг!
От таких мыслей слезы без остановки катились вниз...
- Я думала... - Ирка провела рукавом по лицу и громко шмыгнула носом, - ...что он мне такой друг... ради которого можно на всё пойти... А он... он меня предал!!! Если бы я знала...

[Николай Александрович]

- Я думала... - Ирка провела рукавом по лицу и громко шмыгнула носом, - ...что он мне такой друг... ради которого можно на всё пойти... А он... он меня предал!!! Если бы я знала...

- Если бы вопрос касался жизни и смерти, я бы твои принципы поддержал. Но не в данном случае, увы, - я покачал головой. - Никакая дружба не стоит того, чтобы из-за неё девочка теряла своё достоинство. Надеюсь, ты это уже поняла, - я достал из кармана платок и протянул его Ире. - Высморкайся и давай мы с тобой обо всём спокойно поговорим.

[Ира Зайцева]

- Если бы вопрос касался жизни и смерти, я бы твои принципы поддержал. Но не в данном случае, увы, - я покачал головой. - Никакая дружба не стоит того, чтобы из-за неё девочка теряла своё достоинство. Надеюсь, ты это уже поняла, - я достал из кармана платок и протянул его Ире. - Высморкайся и давай мы с тобой обо всём спокойно поговорим.

Ирка послушно взяла платок и так же послушно в него высморкалась. Даже странно, что при ее любви развозить сопли у нее никогда под рукой ничего не было - в ход часто шел рукав кофты или свитера, но, похоже, Николай Александрович ее предыдущий жест не заценил...
- Не хочу я с ним больше дружить... - тихо призналась девочка, разглядывая скомканное у своих ног одеяло. Она положила руку на красно-оранжевый цветок - пушистый и теплый, и пальцем обвела его по контуру. Гладить родное одеяло было приятно...

[Николай Александрович]

- Не хочу я с ним больше дружить... - тихо призналась девочка, разглядывая скомканное у своих ног одеяло. Она положила руку на красно-оранжевый цветок - пушистый и теплый, и пальцем обвела его по контуру.

- Я бы на твоём месте не спешил с выводами, - осторожно начал я, задав новое направление нашему разговору. - Прежде чем зайти к тебе, я зашёл к нему - и мы с ним серьёзно побеседовали...

Наблюдая за Ириной, я больше не сомневался относительно своего решения исказить факты в пользу мальчишки. Как ни поверни, истина (в том виде, в каком я услышал её от Лилова) ни ему, ни Зайцевой помочь не могла. Зато существовал другой способ попробовать помирить детей.

Я откинулся на спинку стула и подождал, когда Ира поднимет на меня глаза.

- Во-первых... тут уже верь или нет, но он нам обоим сказал неправду: смотреть на тебя он не хотел и он не смотрел. Ну, а сказал это, решив что всё равно про него будут так думать. Так что в каком-то смысле наговорил на себя всем назло.

[Ира Зайцева]

- Я бы на твоём месте не спешил с выводами. Прежде чем зайти к тебе, я зашёл к нему - и мы с ним серьёзно побеседовали...
- Во-первых... тут уже верь или нет, но он нам обоим сказал неправду: смотреть на тебя он не хотел и он не смотрел. Ну, а сказал это, решив что всё равно про него будут так думать. Так что в каком-то смысле наговорил на себя всем назло.

- Он че, дурак??? - это была первая Иркина реакция. На какое-то мгновение она даже не поняла, что испытала: то ли облегчение от того, что Ник оказался честным и порядочным, то ли дополнительную обиду на него за то, что он ляпнул это, не подумав о ее чувствах. Или нет! Может, он очень даже подумал и сказал это нарочно, чтобы посильнее ее задеть???

Почему она сегодня так плохо про него думала, она не знала и не было у нее эмоциональных сил в этом копаться! Весь день это были сплошные метания между страшной обидой и слабыми сомнениями в том, что а вдруг она зря на него наезжает, зря считает его предателем, гадом, козлом... Но с другой стороны... он же САМ не пойми зачем сознался в том... чего не делал..?
- А вы... вы ему верите? - спросила она у директора. И аж затаила дыхание, как будто от ответа Николая Александровича решалась вся дальнейшая судьба ее дружбы с Лиловым.

[Николай Александрович]

- Он че, дурак??? А вы... вы ему верите?

- Я ему верю. Просто уже достаточно хорошо знаю его характер и знаю, что он вполне может так поступить - не заботясь о последствиях, сказать вещи, которые, по его мнению, от него хотят услышать, уйти в себя и больше никому ничего не доказывать. Я это называю своеобразным проявлением гордости. Возможно, обиды. Как бы ни было, у Коли такой вот характер, и если вы с ним друзья, тебе нужно об этом знать.

[Ира Зайцева]

- Я ему верю. Просто уже достаточно хорошо знаю его характер и знаю, что он вполне может так поступить - не заботясь о последствиях, сказать вещи, которые, по его мнению, от него хотят услышать, уйти в себя и больше никому ничего не доказывать. Я это называю своеобразным проявлением гордости. Возможно, обиды. Как бы ни было, у Коли такой вот характер, и если вы с ним друзья, тебе нужно об этом знать.

- То есть я должна его понимать, а ему всё равно, что я чувствую?

Ирка никогда еще не сталкивалась с такой дурацкой чертой Ника. Она не понимала его. Не понимала и не собиралась понимать!!! Баран безмозглый!