Проигрыш (приват)

[Анна Романовна]

- Анна Романовна, вы не сердитесь... Это просто... пари такое было...

- Пари?! - Анна Романовна разошлась пуще прежнего. - Это какие же нынче пари заключают двенадцатилетние балбесы?! Что за распущенность такая?! - они уже добрались до второго этажа и продолжили путь к третьему. - Я тебя спрашиваю, что за распущенность, Лилов?! - учительница, если не могла физически, то уж взглядом вцепилась в мальчишку, как бульдог.

[Ник]

- Пари?! - Анна Романовна разошлась пуще прежнего. - Это какие же нынче пари заключают двенадцатилетние балбесы?! Что за распущенность такая?! - они уже добрались до второго этажа и продолжили путь к третьему. - Я тебя спрашиваю, что за распущенность, Лилов?! - учительница, если не могла физически, то уж взглядом вцепилась в мальчишку, как бульдог.

Лилову еще не приходилось видеть англичанку в таком состоянии. Она продолжала переходить свои привычные границы, а он, вопреки своим желаниям, уже не мог отойти от нее еще дальше.

- Ну... почему... распущенность... Это... просто шутка...

Похоже они с Иркой серьезно влипли... Как всегда, все заканчивалось предсказуемым образом. Только на этот раз ругалась сама Анна Романовна... Нику казалось, что она сейчас всех перебудит, но говорить ей об этом он конечно не стал, потому что не знал как сделать это тактично, чтобы она не рассердилась еще больше. Не то чтобы ему было большое дело до спящих одноклассников, но их любопытство он сейчас поприветствовать никак не мог.

[Анна Романовна]

- Ну... почему... распущенность... Это... просто шутка...

- То есть ничего особенного?! - женщина поднялась наконец на последнюю ступеньку и сделала мощный вдох-выдох, от чего ее грудь решительно колыхнулась. - Завтра директору будете свои "шутки" объяснять!

[Ник]

- То есть ничего особенного?! - женщина поднялась наконец на последнюю ступеньку и сделала мощный вдох-выдох, от чего ее грудь решительно колыхнулась. - Завтра директору будете свои "шутки" объяснять!

- Не надо директору!- это вырвалось как-то само собой, раньше чем мальчишка успел подумать. Ну вот, теперь он звучал как первоклашка, умоляющий не звонить родителям, и конечно после таких слов окружающим еще больше хотелось это сделать. Лилов облизал губы и постарался собраться с мыслями.
- Анна Романовна! Мы... не знали, что все так по-дурацки выйдет... Это раньше совсем не так казалось! А теперь... теперь мы уже и сами поняли. Ну правда, Анна Романовна!..- на этой ноте ему в голову пришла гениальная мысль:- Ира же девочка! Как она... директору... будет такое рассказывать? Сами подумайте... Давайте лучше никто не будет знать... ?- мальчишка не командовал, он упрашивал, и надеялся что англичанка войдет в положение и все замнет... Замять, забыть, и думать об этом под утро как о страшном идиотском сне.

[Анна Романовна]

- Не надо директору! Анна Романовна! Мы... не знали, что все так по-дурацки выйдет... Это раньше совсем не так казалось! А теперь... теперь мы уже и сами поняли. Ну правда, Анна Романовна!.. Ира же девочка! Как она... директору... будет такое рассказывать? Сами подумайте... Давайте лучше никто не будет знать... ?

- Да что ты мне тут мозги пудришь?! - уговоры Лилова были просто возмутительны. - Зайцева не постеснялась на улице бегать в чем мать родила, не с кем-то, а с тобой, с мальчишкой, заключив столь гнусное пари, и ты мне будешь что-то про ее стыд говорить? - голос Анны Романовны снова взлетел к высоким нотам. - Если бы ей в самом деле было стыдно - она бы прогнала тебя за одно только предложение такое совершить, и, как и все остальные, сейчас бы давно спала в своей постели! А она - бесстыжая, и ты такой же! Николаю Александровичу я сама все расскажу! - отодвинув ученика в сторону, женщина посмотрела на часы. - Так, с тобой я все выяснила. Отправляйся спать и чтобы завтра в 7:40 был в приемной. Какая у Иры комната?

[Ник]

- Да что ты мне тут мозги пудришь?! - уговоры Лилова были просто возмутительны. - Зайцева не постеснялась на улице бегать в чем мать родила, не с кем-то, а с тобой, с мальчишкой, заключив столь гнусное пари, и ты мне будешь что-то про ее стыд говорить? - голос Анны Романовны снова взлетел к высоким нотам. - Если бы ей в самом деле было стыдно - она бы прогнала тебя за одно только предложение такое совершить, и, как и все остальные, сейчас бы давно спала в своей постели! А она - бесстыжая, и ты такой же! Николаю Александровичу я сама все расскажу! - отодвинув ученика в сторону, женщина посмотрела на часы. - Так, с тобой я все выяснила. Отправляйся спать и чтобы завтра в 7:40 был в приемной. Какая у Иры комната?

- 328...- Лилов молча развернулся и пошел к себе. И если бы не Ирка, он бы так и ушел, ни слова больше не сказав, но в этой истории был замешан не он один и мысль об этом быстро развернула его назад. Он потоптался на месте, опираясь ладонью о холодную темную стену, но слова застряли в горле. Что он ей сейчас скажет? Она только еще больше разорется и к Ирке его не пустит, и все равно они уже ничего не смогут обсудить сегодня. От Анны Романовны он такого совсем не ожидал. Она должна была причитать и отогревать Зайцеву, а она... ! Ник поджал губы и продолжил путь в сторону своей комнаты.

Там ему легче не стало. Вернее, за закрытой дверью, подальше от Анны, всего мира и завтрашнего дня, конечно было немного уютнее, но мысли не давали покоя даже когда уже погас свет и мальчишка, поворочавшись для нахождения самой удобной позиции, затих под одеялом. Он не знал и не мог знать, что скажет Ирка или что скажет Анна, но он понимал, что утренней встречи с директором им не избежать и почему-то ему казалось, что все это его вина. Это же он заставил Зайцеву выполнить обещание. Могли бы просто пошутить и разойтись спать, но нет же! И вдруг она тоже так думает и ему придется объясняться не только перед директором, но еще и перед ней?
Ник мучился еще полчаса, прежде чем наконец нацепил наушники и заглушил все назойливые, неприятные мысли любимой музыкой. Еще минут через двадцать он уже почти во сне скинул плеер на пол и наконец-то забылся до утра.

[Анна Романовна]

- 328...- Лилов молча развернулся и пошел к себе.

Тем временем Анна Романовна, проводив мальчишку взглядом, завернула в спальный корпус девочек и, не мешкая, дошла до 328-й комнаты. А там и дверь оказалась открыта.

- Ира! - позвала учительница, заходя внутрь и слыша шум льющейся воды. Дверь в ванную тоже была приоткрыта. - Я одна, - сообщила она Зайцевой и зашла в наполненное влажным паром помещение.

[Ира Зайцева]

- Ира! - позвала учительница, заходя внутрь и слыша шум льющейся воды. Дверь в ванную тоже была приоткрыта. - Я одна, - сообщила она Зайцевой и зашла в наполненное влажным паром помещение.

"Начинается!" - Иркина рожица с розовыми щеками высунулась из-за занавески и жалобно посмотрела на англичанку.
- А где Ник?

[Анна Романовна]

- Спать ушел, - ответила женщина и взяла с унитаза свое пальто. - Я тебе сейчас чай сделаю. А ты как согреешься - сразу в постель. Где у тебя пижама?

[Ира Зайцева]

- Спать ушел, - ответила женщина и взяла с унитаза свое пальто. - Я тебе сейчас чай сделаю. А ты как согреешься - сразу в постель. Где у тебя пижама?

- Под подушкой... - Ирка снова скрылась за занавеской, испытывая неловкость от того, что Анна о ней так заботится. И Ника уже нет... Ну, как же так??? Она своими ушами слышала, что пока она будет в душе, они будут говорить! Неужели уже поговорили? А что он ей сказал?
Блин, Ирке обязательно надо было это знать, прежде чем самой в чем-либо признаваться. А теперь что? Говорить правду или выкручиваться???
Стоя в наполовину наполненной ванне, девочка чувствовала, что уже согрелась. Ведь главное было отогреть ноги и руки, а остальное согревалось само. Она постаралась не мочить волосы, закрутив их на затылке пучком, и всё это время просто стояла под струями горячей воды, приходя в себя и начиная напряженно продумывать свои ответы.

[Анна Романовна]

- Под подушкой... - Ирка снова скрылась за занавеской.

Анна Романовна молча направилась в комнату, нашла под подушкой пижаму и занесла ее в ванную, повесив на крючок рядом с полотенцем. Потом занялась чаем. Пока закипала вода, она приготовила для Иры постель.

Собственно, долго сидеть у Зайцевой она не собиралась. Уже было очень поздно, а подъем в 7:00. Причем для этих двоих, может, даже раньше, если они не хотят пропустить завтрак из-за того, что до уроков им придется явиться к Николаю Александровичу. Менять свое решение учительница была не намерена.

[Ира Зайцева]

Еще минут десять Ирка не спешила вылезать, зная, что сейчас начнется пилеж. Спать хотелось ужасно, но она не хотела ничего объяснять англичанке. Она вообще мечтала, чтобы всё это оказалось просто страшным сном. Вот как на днях, когда ей приснилось, что она одна-единственная в классе не подготовилась к истории и Лялька спросила первой именно ее. А потом в класс зашел Юрий и пообещал содрать с нее три шкуры, если она получит двойку. Вот где было по-настоящему страшно!!!! Но уж насколько Ирка ненавидела будильник, в то утро она несказанно обрадовалась его звонку. И хорошо бы сейчас он тоже прозвенел и она поняла, что просто спала...
Да только хрен ей!
Слишком явный был этот сон. И слишком последовательный, и долгий, и Анну было слышно за дверью, и спать хотелось... Конечно, это была дурацкая, дурацкая реальность. Потому что Ирка распрекрасно помнила, как играла с Ником перед ужином. Если это и был сон, то точно не нынешний. И тогда получалось, что два дурацких сна соединились воедино!

Девочка резко выключила воду, протянула руку за полотенцем и отодвинула шторку. Пижама уже ждала ее и, вытеревшись, Ирка быстренько в нее облачилась. А затем шмыгнула в комнату и забралась в постель, стесняясь посмотреть Анне Романовне в глаза. В эту минуту Зайка себя ненавидела как никогда прежде!

[Анна Романовна]

- Держи, - учительница подала девочке чашку с чаем, подождав, пока Ира сядет поудобнее, и предупредила: - Я разбавила холодной водой, чтобы было не так горячо. Так что пей быстро, - затем она отодвинула на стуле какую-то одежду и уселась напротив кровати.

- Какой стыд и срам! - осуждающе качая головой, сказала наконец Анна Романовна - и это было единственное, что отчетливо вертелось у нее на языке с момента встречи с детьми. - Стыд и срам! - повторила она. - За все годы, что я работаю в школе, я ни разу не слышала о подобном! А здесь, в элитной гимназии, двенадцатилетняя девица... Перед мальчиком... Ира, я просто в шоке!

[Ира Зайцева]

- Держи, - учительница подала девочке чашку с чаем, подождав, пока Ира сядет поудобнее, и предупредила: - Я разбавила холодной водой, чтобы было не так горячо. Так что пей быстро.

- Спасибо...

- Какой стыд и срам! Стыд и срам! За все годы, что я работаю в школе, я ни разу не слышала о подобном! А здесь, в элитной гимназии, двенадцатилетняя девица... Перед мальчиком... Ира, я просто в шоке!

Молча сжимая в руках теплую чашку, Ирка смотрела на свое одеяло, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
- Ник ничего не должен был видеть. Он обещал, что отвернется... - пролепетала она и сделала маленький глоток, чтобы хоть как-то себя занять.

[Анна Романовна]

- Ник ничего не должен был видеть. Он обещал, что отвернется...

- Помимо Лилова на улице могли находиться другие люди - та же охрана или еще кто из нарушителей. В конце концов я!