Крючок попался на крючок

[Николай Александрович]

Анатолий Викторович дотащил себя до середины комнаты, дожевал остатки пряника, плюхнул источающие аромат свежей выпечки пакеты на ковёр и замер, растерянно взирая то на Николая Александровича, то на зарёванного сына.

- Это что?.. - глядя на пакеты, спросил я. И вдруг поняв, что вознамерился устроить Крючков, схватил их и самого «почтальона» в охапку и в буквальном смысле слова вышвырнул обратно в приёмную. Присутствие Надежды смутить меня сейчас не могло...

- ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?!?! - закрыв за собой дверь, накинулся я на бестолкового отца. - ВЫ ЕГО УБЛАЖАТЬ ПРИШЛИ?!?! СЕЙЧАС?! ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ЦЕЛЫЙ ЧАС БИЛСЯ НАД ЕГО ЧУВСТВОМ ВИНЫ ПЕРЕД ВАМИ?!?!

Мог голос дрожал от бешенства. Большей оплошности было уже не совершить... ИДИОТ!

[Надька Трезубова]

- ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?!?! - закрыв за собой дверь, накинулся я на бестолкового отца. - ВЫ ЕГО УБЛАЖАТЬ ПРИШЛИ?!?! СЕЙЧАС?! ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ЦЕЛЫЙ ЧАС БИЛСЯ НАД ЕГО ЧУВСТВОМ ВИНЫ ПЕРЕД ВАМИ?!?!

Надька в шоке замерла на месте... Бойня Крючков, пока она шла за стенкой и касалась одного только "Тайсона", была какой-то нереальной, хоть и играла у девицы на нервах, подобно медиатору, перебирающему струны цимбалы: визг погромче - секретарша внутренне содрогнулась, визг потише - и ее отпустило. Тут же она во все глаза смотрела на разборки... Директор, казалось, сейчас просто даст этому уродцу по шее, если вообще не выкинет его из окна вместе с остатками его очков и этими сумками, так нелепо смотрящимися сейчас разбросанными по полу....

Представив себе такой исход, Надька по инерции проверила, закрыта ли форточка.

[Анатолий Крючков]

- Это что?.. - глядя на пакеты, спросил я. И вдруг поняв, что вознамерился устроить Крючков, схватил их и самого «почтальона» в охапку и в буквальном смысле слова вышвырнул обратно в приёмную. Присутствие Надежды смутить меня сейчас не могло...

- ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?!?! - закрыв за собой дверь, накинулся я на бестолкового отца. - ВЫ ЕГО УБЛАЖАТЬ ПРИШЛИ?!?! СЕЙЧАС?! ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ЦЕЛЫЙ ЧАС БИЛСЯ НАД ЕГО ЧУВСТВОМ ВИНЫ ПЕРЕД ВАМИ?!?!

Вышвырнутый вон из директорской обители Анатолий Викторович скукожился и затрясся. От такого нажима волосы на его пустой голове встали дыбом. Он неистово, как бесценную реликвию, прижимал к груди единственный пакет, который не успел выпустить из рук, и хлопал жидкими ресницами.
- О-ооооо... - Крючков с большим трудом проглотил окатившую его волну ужаса. - И что?.. Добились?..

[Витька]

Анатолий Викторович дотащил себя до середины комнаты, дожевал остатки пряника, плюхнул источающие аромат свежей выпечки пакеты на ковёр и замер, растерянно взирая то на Николая Александровича, то на зарёванного сына.

Тонкое и натренированное обоняние уловило знакомые запахи, как только приоткрылась дверь. В носу призывно защекотало.
"Подлизываться пришёл, то-то и оно! - понял Витёк, не трогаясь с места. - Фигли-мигли! Дёшево не откупится!"

- Это что?.. - глядя на пакеты, спросил я. И вдруг поняв, что вознамерился устроить Крючков, схватил их и самого «почтальона» в охапку и в буквальном смысле слова вышвырнул обратно в приёмную.

"Ну-уу!" - Крючок-младший подорвался, наплевав на саднящий протест в заднице. Огорчение, порождённое исчезновением снеди, заменило ликование по поводу предстоящей папику выволочки. Не только же ребёнку страдать. Так ему и надо! Через долю секунды "ребёнок" прильнул ухом к замочной скважине.

- ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ?!?! - закрыв за собой дверь, накинулся я на бестолкового отца. - ВЫ ЕГО УБЛАЖАТЬ ПРИШЛИ?!?! СЕЙЧАС?! ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я ЦЕЛЫЙ ЧАС БИЛСЯ НАД ЕГО ЧУВСТВОМ ВИНЫ ПЕРЕД ВАМИ?!?!

- Вот это да-аа! - пацан не удержался от восхищённого возгласа, постепенно проникаясь к удаву уважением. С идеей вытрясти из папика-идиота душу он был полностью содиларен и с нетерпением ждал продолжения кордебалета.

[Николай Александрович]

- О-ооооо... - Крючков с большим трудом проглотил окатившую его волну ужаса. - И что?.. Добились?..

- ЧТО ДОБИЛИСЬ?! ВЫ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЛОМАЛИ ЕМУ СОВЕСТЬ! ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЕГО ОТКАРМЛИВАЛИ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВОСПИТЫВАТЬ В НЁМ ЧЕЛОВЕКА! Я НЕ ПОЙМУ ОДНОГО: ЗАЧЕМ ВЫ ПРИВЕЗЛИ ЕГО СЮДА? ЗАЧЕМ УГРОЖАЛИ МИЛИЦИЕЙ? ВЕДЬ ВИНОВАТЫ ВО ВСЁМ ВЫ! ВЫ, ВЫ, ВЫ!!! ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ОБ ЭТОМ ЯСНО ГОВОРИЛИ ВАШИ ПОКУПКИ! - я перестал кричать... На меня смотрели два совершенно затравленных, вызывающих жалкое сострадание глаза - такой взгляд был у Вити перед поркой... Их обоих не переделать. - Анатолий Викторович, - я немного помолчал, - я возьму Вашего сына в гимназию. С испытательным сроком в три месяца. Пожалуйста, попрощайтесь с ним, подпишите контракт и - я Вас больше не задерживаю, - вздохнув, я повернулся к Наде. - Прошу прощения, что заставил Вас всё это слушать.

[Анатолий Крючков]

- ЧТО ДОБИЛИСЬ?! ВЫ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЛОМАЛИ ЕМУ СОВЕСТЬ! ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЕГО ОТКАРМЛИВАЛИ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВОСПИТЫВАТЬ В НЁМ ЧЕЛОВЕКА! Я НЕ ПОЙМУ ОДНОГО: ЗАЧЕМ ВЫ ПРИВЕЗЛИ ЕГО СЮДА? ЗАЧЕМ УГРОЖАЛИ МИЛИЦИЕЙ? ВЕДЬ ВИНОВАТЫ ВО ВСЁМ ВЫ! ВЫ, ВЫ, ВЫ!!! ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ОБ ЭТОМ ЯСНО ГОВОРИЛИ ВАШИ ПОКУПКИ!.. Анатолий Викторович, - я немного помолчал, - я возьму Вашего сына в гимназию. С испытательным сроком в три месяца. Пожалуйста, попрощайтесь с ним, подпишите контракт и - я Вас больше не задерживаю.

Ещё не изобретён микроскоп, в который можно разглядеть столь ничтожно малое существо, каким почувствовал себя Анатолий Викторович. Его язык прилип к гортани, а шея сокращалась на сантиметр-другой при каждом упоминании директором местоимения "вы". Под конец монолога она исчезла совсем. Крючков не нашёл в себе сил даже на патетическое "Я хотел как лучше". Он благодарно закивал и одними губами проговорил:
- Где подписать?

[Витька]

- ЧТО ДОБИЛИСЬ?! ВЫ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЛОМАЛИ ЕМУ СОВЕСТЬ! ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЕГО ОТКАРМЛИВАЛИ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВОСПИТЫВАТЬ В НЁМ ЧЕЛОВЕКА! Я НЕ ПОЙМУ ОДНОГО: ЗАЧЕМ ВЫ ПРИВЕЗЛИ ЕГО СЮДА? ЗАЧЕМ УГРОЖАЛИ МИЛИЦИЕЙ? ВЕДЬ ВИНОВАТЫ ВО ВСЁМ ВЫ! ВЫ, ВЫ, ВЫ!!! ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ОБ ЭТОМ ЯСНО ГОВОРИЛИ ВАШИ ПОКУПКИ!

Витька присвистнул. Он, конечно, вседа знал, что папашка сам навлёк на себя все свои беды, но ему нечасто доводилось встречать единомышленников. Удав хоть и был зверюгой, но говорил дело, надо отдать должное. Во всём виноват он! ОН, ОН, ОН!!!
С другой стороны, что значит "откармливали"? Такая формулировка звучала оскорбительно и была верхом несправедливости. Недокармливали, если уж на то пошло...

[Надька Трезубова]

- ЧТО ДОБИЛИСЬ?! ВЫ ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЛОМАЛИ ЕМУ СОВЕСТЬ! ТРИНАДЦАТЬ ЛЕТ ЕГО ОТКАРМЛИВАЛИ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ ВОСПИТЫВАТЬ В НЁМ ЧЕЛОВЕКА! Я НЕ ПОЙМУ ОДНОГО: ЗАЧЕМ ВЫ ПРИВЕЗЛИ ЕГО СЮДА? ЗАЧЕМ УГРОЖАЛИ МИЛИЦИЕЙ? ВЕДЬ ВИНОВАТЫ ВО ВСЁМ ВЫ! ВЫ, ВЫ, ВЫ!!! ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ОБ ЭТОМ ЯСНО ГОВОРИЛИ ВАШИ ПОКУПКИ! - я перестал кричать... - Анатолий Викторович, я возьму Вашего сына в гимназию. С испытательным сроком в три месяца. Пожалуйста, попрощайтесь с ним, подпишите контракт и - я Вас больше не задерживаю, - вздохнув, я повернулся к Наде. - Прошу прощения, что заставил Вас всё это слушать.

Надька только кивнула - делать вид, что она не слушала, она все равно не могла. Зато вот папаша предстал теперь перед ней в совсем ином свете! Из забитого, вечно страдающего бедолаги, которого допекал противный сынуля, он превратился в монстра, собственными руками вылепившего наглую, отожравшуюся свинью из некогда маленького безвинного ребенка. Да таких отцов кастрировать надо, чтобы не имели больше возможности портить чужие жизни!

- Николай Александрович, контракт еще не готов, - обратилась она к директору, заодно отвечая и Крючкову. - Мне понадобится минут 10.

[Николай Александрович]

- Николай Александрович, контракт еще не готов. Мне понадобится минут 10.

- Хорошо, - в раздражённом состоянии я весьма резко толкнул дверь своего кабинета, не догадываясь, что за ней подслушивает мальчишка...

[Витька]

- Хорошо, - в раздражённом состоянии я весьма резко толкнул дверь своего кабинета, не догадываясь, что за ней подслушивает мальчишка...

- Ой! - получив по лбу, Витька отлетел в сторону и, смущённо потирая ушиб, уставился в пол. Ещё одну часть его многострадального тела можно было вычеркнуть из списка невредимых.

[Анатолий Крючков]

- Хорошо.

"Плохо", - решил Анатолий Викторович, мечтавший только о том, чтобы сделать ноги. Не смея пошевелиться, как, впрочем, и дышать, он попытался заглянуть внутрь кабинета.

[Николай Александрович]

- Ой! - получив по лбу, Витька отлетел в сторону и, смущённо потирая ушиб, уставился в пол.

- Я тебя ударил? - искренняя обеспокоенность за сохранность Витиной головы сменилась новой волной раздражения, стоило мне представить, что он слышал. - Извини, я думал, ты сидишь на диване. Именно туда, помнится, я тебя и посадил!

[Витька]

- Я тебя ударил? Извини, я думал, ты сидишь на диване. Именно туда, помнится, я тебя и посадил!

- Ничего, вы не нарочно, - заискивающе крякнул Витька и продолжил пялиться на свои грязные буцы.
Окрылённый только что услышанным диагнозом, он был на седьмом небе. Вывод напрашивался долгие годы, а теперь, наконец, получил подтверждение и от посторонних, незаинтересованных лиц: папаню пора на свалку!

[Николай Александрович]

- Ничего, вы не нарочно, - заискивающе крякнул Витька и продолжил пялиться на свои грязные буцы.

Я пару секунд молча на него смотрел, решая: дать волю гневу или уже махнуть на всё рукой?

- Сядь! - выбрал я нечто среднее. И, подтолкнув мальчишку к дивану, вышел в приёмную.

- Анатолий Викторович, - я отвёл мужчину в сторону, - пожалуйста, проявите характер. Оставьте все сладости в покое и попрощайтесь с сыном так, как он этого заслуживает - без сантиментов.

[Витька]

- Сядь! - выбрал я нечто среднее. И, подтолкнув мальчишку к дивану, вышел в приёмную.

Витька опустился на мягкую подушку и исподлобья скосился на дверь, за которой он успел увидеть бесхозно валяющиеся кульки. Зад болел, а душа срочно востребовала утешения. Съедобного.