По стопам Робина Гуда

[Дима Соловьев]

- Нормальные очки! - первое слово Дима сказал возмущённо, на втором притих, пригвожденный взглядом. Похоже, учитель считал, что Соловей-разбойник тут главный злодей и угнетает несчастных Юрок. Этому противился сам Юрка, вдохновенно вравший на ходу. Выходило круто. Димка сейчас не мог соображать так быстро, его подавлял Даниил Андреевич, из-за которого червячок сомнения стал нашептывать "а вдруг он прав? А если бы?" Чтобы заглушить его, мальчишка заговорил все громче и увереннее.

- Ну и что, что вонзилась, дерево же мягче, чем пластик. Тут вообще кора такая, - нашёлся Дима. - А ещё мы долго тренировались. Я, знаете, какой меткий? Ну, честное же слово. Вот не верите, а хотите... Хотите - подвесим яблоко на веревочку и я попаду? У нас всё рассчитано, если б я даже промазал, у меня стрела вверх уходит, я б не попал в Юру.

[Даниил Андреевич]

Болтовня Половцева была оставлена без внимания. Троицкий выслушал Дмитрия, с его новыми честными словами, с яблоками, с веревочками… Господи, какой же он глупый. И этот второй тоже.
- Еще мягче чем кора - человеческая кожа, - медленно сказал взрослый. - Про магистральные сосуды ничего не слышали? Про артерии?
Теперь Даниил смотрел на Юрку. Летняя одежда, естественно, оставляла горло открытым. Небольшое отклонение стрелы, ранение в лицо, если не в шею - и что бы они делали? Побежали к Тане, поливая дорожки кровью?

[Юрка]

Юрка пожал плечами. Похоже, его слова учитель просто пропустил мимо ушей. Да и Димкины тоже. Впрочем, от взрослых другого и ждать нечего.
Про артерии он, конечно, слыхал, но в то, что стрела без наконечника может пробить насквозь кожу, тоже не верил. Ерунда всё это, Даниил Андреевич просто сам себе страхи придумывает.
Что отвечать - он не знал, да учитель явно и не нуждался в его ответах, он их даже не слушал. Пускай говорит, может, успокоится.
Половцев опустил голову и постарался принять самый смиренный и покаянный вид, на какой был способен.

[Дима Соловьев]

Дима занервничал, и его тревога, внезапный испуг при первом появлении учителя и общее напряжение вылились во вспышку. Он докажет!
- Этой стрелой нельзя пробить кожу так, чтоб покалечить!

Соловей решительно протянул стрелу учителю.
- Я сейчас стану, а вы стреляйте, сами убедитесь! Максимум царапина будет и ничего опасного.
Дима сглотнул, все-таки учитель сильнее будет натягивать лук, да еще неизвестно, как он стреляет. Было страшновато самому подставляться.
- Только пусть Юра очки отдаст, я тоже глаза защищу. Вот, стреляйте, пожалуйста.

Дима протянул левую руку к Юре за очками, готовый встать на его место.

[Даниил Андреевич]

Даниил Андреевич убеждался, что Половцев попал под влияние Димы. Юра, казалось, уже все понял, стоял, повесив нос, а этот Соловьев выступал с возмутительными предложениями.
Троицкий грубовато взял протянутую стрелу. Но не стрелять же в этого оболтуса!
- Я в людей не стреляю, - хмуро сказал взрослый. - Тебя этому не учили?

[Юрка]

Юрка чуть заметно поморщился, услышав слова Димы. То ли Соловьёву еще не хватало опыта жизни в Гимназии, то ли просто характер такой... Сам Половцев чувствовал, что никакие доводы сейчас учителя не переубедят, он их просто слушать не станет. Виноватыми он их уже объявил и решение ни за что не изменит. Тем более, что предложение Соловьёва, если честно, даже самому Юрке показалось... Не слишком разумным. Сейчас бы самым правильным было начать объяснять, что они всё поняли и больше не будут. Не очень героически выглядит, но для задницы безопаснее.

- Я в людей не стреляю, - хмуро сказал взрослый. - Тебя этому не учили?

А вот это Юрку внезапно задело. Правила обращения с оружием отец вдолбил в него давно и прочно. Просто Юрке даже в голову не приходило считать их лук оружием. Ну не настоящий же он, ну какое это оружие?! Так, баловство... Или нет? Неужели это он, Юрий Половцев, действительно так лоханулся и грубо нарушил нерушимые правила? Соглашаться с этой мыслью не хотелось и Юрка, забыв свои благие намерения, тоже полез в спор.
- Это не оружие! Не настоящее оружие, из него можно! Что, скажете, горохом из трубочки тоже нельзя стрелять?

[Дима Соловьев]

Дима испытывал схожие с Юриными чувства.
- Это же не оружие! - запротестовал он в один голос с Половцевым. - Это ведь игра. У стрелы даже наконечника нет. В войнушке ведь тоже целятся друг в друга, как же иначе играть? Настоящим оружием нельзя, я знаю.

Вопрос про наконечник Дима постарался проскочить. Следы на дереве вызвали в нем сомнения.

[Даниил Андреевич]

Троицкий взглянул на Юрку с раздражением. Ну, начинаются разборки, горохом можно или нет, жвачкой, бумажными шариками, колючками репейника…

- Это другое, - коротко отозвался взрослый, и перевел взгляд на Димку. Этот, конечно, туда же. Учитель рисования опустил взгляд на стрелу, без наконечника, да, но заточенную. Покрутил в пальцах.

Как так вышло, что мальчишки не понимали? Стрелы вонзались в дерево. Что произошло бы с Половцевым? Стрела не отскочила бы от его упрямого лба, не повредив. Впилась бы в щеку, в шею.
Взрослый попробовал лук. Тугой…
- Кто из вас сделал лук?

[Юрка]

- Это другое, - коротко отозвался взрослый, и перевел взгляд на Димку.

Аргумент был неотразимый. С этими взрослыми вечно так, когда им нечего возразить, просто затыкают тебе рот. Юрка вовсе не считал это "другим", но спорить, видимо, было бесполезно.

- Кто из вас сделал лук?

Ну вот, начинается... Кто сделал, кто начал, кто первый... Юрка ненавидел такие разговоры. Учитель словно провоцировал их начать валить вину друг на друга.
Юрка сначала вообще не хотел ничего говорить, что толку, если Даниил Андреевич его совершенно игнорирует и обращается исключительно к Димке. Юрка догадывался, почему. Раз Соловьев больше и старше, значит, его назначат сейчас главным виноватым, типа, он зачинщик. Это, между прочим, было обидно, будто он, Половцев, вообще не в счет! И он, уже исключительно из вредности, произнес, глядя в сторону:
- Коллективное творчество.

[Дима Соловьев]

- Я сделал лук, но игру мы придумали вместе, - твёрдо сказал Дима. Серьёзно, какая разница, кто сделал? Видимо, учитель решил, что виноват Дима, раз он стрелял. А теперь портрет "агрессора" добавлялся, вина усугублялась, будто делать лук было преступлением.

Дима насупился.
- Да я меткий же. Неужели вы думаете, что я стал бы стрелять в яблоко на голове, если не был бы уверен? Мы же дружим! Да и ни в кого не стал бы. Я и сам предлагал постоять с яблоком, скажи, Юр?

Дима уводил разговор от создателя лука и от впивающихся в дерево стрел к доказательству, что это была детская игра.

[Даниил Андреевич]

Троицкий посмотрел на Половцева, на Соловьева. Коллективное творчество, но лук сделал Дима. Что ж… Пока Соловьев уверял в своей меткости, взрослый все сжимал эту их "игрушку". Что бы мог рассказать лук, если бы ему дали слово?..
- Ребят, - перебил Даниил Андреевич, пока мальчишки не стали его уверять, что каждый мог стоять с яблоком. - Вы серьезно? Дима, если ты рассчитывал только на свою меткость, зная, что плохо будет попасть по человеку - это безрассудно. Ты, Юра, никаких отличий от игр с горохом не видишь?
Теперь Даниил Андреевич уставился на белобрысого мальчишку. Если Соловьевым двигала жажда покрасоваться, продемонстрировать меткость, то с Юркой что?

[Юрка]

Я и сам предлагал постоять с яблоком, скажи, Юр?

- Ну да, - подтвердил Юрка, - Предлагал, только я не так метко стреляю.

Ты, Юра, никаких отличий от игр с горохом не видишь?

Учитель, кажется, успокаивался, а то поначалу выглядел так, будто сейчас порвет всех на куски. Юрка пожал плечами и честно постарался подумать над вопросом. Получалось, что отличия, конечно, есть. Ему представилось, как он стоит с яблоком на голове, а Дима плюет в него горошинами. Картина была такой нелепой, что мальчик с трудом сдержал неуместный сейчас смех. Нет, смешно выглядит - это, наверное, не то различие, которое имел в виду учитель.
- Ну, вижу, конечно. Стрела - это не горошина, если б Дима промахнулся, могла и поцарапать. Подумаешь, у меня всяких царапин полно, - с гордым видом заявил он, - И он бы не промахнулся, если б...
Он, сначала, хотел сказать: "Если б Вы не помешали", - но решил, что не надо. Половцев, конечно, понимал, что риск в их затее был. Так тем-то она и была интересна! Но мнение учителей о риске гимназистов Юрка знал прекрасно, в том числе, на собственной заднице. Сейчас он всячески старался показать, что ничего опасного не было, игра, как игра.

[Дима Соловьев]

-...если б вы не помешали, - машинально закончил за Юрку Дима. - Между прочим, вот это опасно было: нельзя кричать, когда человек целится, он может испугаться и палец соскользнет или ещё что-нибудь такое случится.

Не, так учитель опять скажет: вот именно, это опасно. И Соловей скромно прибавил:
- У меня просто самоконтроль хороший. А на Юре очки были для защиты.

[Даниил Андреевич]

Взрослый смотрел то на одного мальчишку, то на другого. Они говорили почти одновременно, перебивали, дополняли друг друга.
"Проверим твой самоконтроль". Мазнув взглядом по Соловьеву, Даниил Андреевич ответил белобрысому мелкому:
- Различие в том, что в обычных играх цель попасть, горохом или чем там еще. Дима или сглупил, думая, что промах ни во что плохое не может вылиться, или не в меру самонадеян. С ним мы об этом поговорим. А ты можешь идти.

По мнению учителя, Юра Половцев тоже сглупил. Но лук был у Димки, так что отвечать в первую голову ему.

[Юрка]

- Различие в том, что в обычных играх цель попасть, горохом или чем там еще. Дима или сглупил, думая, что промах ни во что плохое не может вылиться, или не в меру самонадеян.

По мнению Юрки, промах действительно не мог вылиться ни во что плохое. Ну, во всяком случае, ОЧЕНЬ плохое. Подумаешь, лишняя ссадина... У него, между прочим, даже пластырь был в кармане жилетки, бактерицидный! Но взрослый уже все решил и никаких возражений не слушал.

- С ним мы об этом поговорим. А ты можешь идти.

Юрка не сразу осознал сказанное. Удивленно и недоверчиво посмотрел на учителя. Потом на Соловьева. Потом до него дошло. Мальчик нерешительно переступил с ноги на ногу, словно размышляя, в какую сторону двинуться. Предложение было заманчивым, но как же тогда... Игра - это только игра, конечно, никакие они не лесные стрелки, и Димка никакой не атаман разбойников. И не виселица в Шервуде ему грозит, а совсем другое, неприятное дело, конечно, но не смертельное. А он, Юрка, вроде, и не виноват ни в чем. А если не стрелки и не атаман, то что же, можно в беде бросать? И вообще - подумал Юрка, постепенно накручивая себя - это он меня что, за маленького считает?! Типа, Димка старше, ему и отвечать, а ты - гуляй, малявка?! Половцев вытянулся во весь свой невеликий рост и нахально заявил:
- А я без него никуда не пойду! Мы команда!