Мой первый друг... (приват*)

[Аля Лунина]

-----------------------------

На следующий день после разговора с Лехой, когда эмоции уже схлынули, Алька полезла в интернет читать о молодежных субкультурах, среди которых распространена рок-музыка. До нынешнего момента у нее было лишь смутное представление о них: музыканты в переходах, попрошайки с шапками, парни с длинными волосами и в кожаных куртках, странно ведущие себя девчонки в этнической одежде, пьяные компании, коротающие вечернее время на лавочках или подоконниках в подъездах... Девочка инстинктивно сторонилась их - такими чуждыми и нелепыми казались они ей, да и в небольшом кругу ее знакомых о таких людях говорили с неприязнью... У Альки складывалось впечатление, что эти люди обрекли себя на бесполезную, малоцивилизованную жизнь с кучей зависимостей. Какое отношение к ним может иметь Леха - парень из хорошей, обеспеченной семьи с кучей интересов?..

Из интернета девчонка узнала, что многие субкультуры существуют уже не один десяток лет, каждому присуще свое направление в музыке, своя философия... Если они так укоренились в обществе, то, быть может, не так уж они ему и вредят? Но алкоголь, наркотики, беспорядочный секс - разве это может быть хорошо?

Алька выключила компьютер, вышла на улицу и в размышлениях побрела по дорожке. Вдруг внутри что-то изменилось - будто там были водяные часы, которые перевернула чья-то невидимая рука. Кто, собственно, придумал эти "хорошо" и "плохо", и не слишком ли ограничена жизнь человека, который существует только в этих рамках?.. Алька прислушалась к себе. Нет, этих "хорошо" и "плохо" не было в ней изначально. Их кто-то придумал, навязал и впихнул ей в голову.

Девочка дошла до места, где заканчивались дорожки и начиналась лесистая часть лагеря, прислонилась лбом к стволу липы и внутренне вся превратилась в слух. В ней определенно были две части, разные, как вода и суша. Одна будто исходила из какого-то внутреннего источника, была с ней с рождения, казалась естественной и не вызывала протеста и мучительных противоречий. А другая... Она появилась позже, потом. И не всем в этой части, как оказалось, Алька хотела обладать.

Аля не знала, сколько прошло времени, пока она бродила по территории лагеря. День выдался пасмурный и ветреный, начал накрапывать мелкий дождь. Вокруг никого не было. Возможно, девчонка уже пропустила начало тихого часа. Она медленно пошла к своему домику.

[Ника Сергеевна]

Ника в тот день впервые дежурила в лагере. Несмотря на то, что она проработала в гимназии всю четвертую четверть и уже успела познакомиться как с коллегами, так и с ребятами, многое все еще казалось ей новым и необычным. Сначала она не могла всецело принять порядки этого учебного заведения - взять хотя бы то, что многие дети живут в закрытом пространстве круглый год, и это ограничивает их жизненный опыт. Позже она увидела, что такое тесное сосуществование под одной крышей делает отношения обитателей гимназии особенными - не такими, как у простых детей и учителей, которые живут обычной жизнью: ходят в школу как на работу. Здесь каждый как на ладони, каждый должен уметь занять в коллективе свою нишу, чтобы чувствовать себя комфортно, каждый сталкивается с трудными и конфликтными ситуациями лицом к лицу, не имея возможности убежать и спрятаться от них. Это укрепляет личность, делает людей гибче и в то же время проще. "Обыкновенным" детям редко выпадает возможность получить такой ценный опыт настоящих отношений.

Молодая учительница старалась зажечь в ребятах интерес к своему предмету, часто проводила необычные уроки и мероприятия. К примеру, сейчас она обсуждала с руководством свое предложение организовать для детей поход по окрестностям на несколько дней. Она старалась найти свой подход к каждому ребенку, общаться на равных, не панибратствуя. Со многими ей удалось подружиться - ребята часто заходили в ее кабинет или комнату, пили чай и болтали, иногда обсуждая с Никой волнующие их темы и даже доверяя свои тайны.

Сейчас Ника была рада выбраться на природу - она окрыляла ее. К тому же, в лагере гораздо больше возможностей для разносторонней совместной деятельности с коллегами и ребятами. Сегодня ее дежурство проходило мирно и даже немного скучновато: дети были какие то притихшие - то ли пасмурная погода действовала на них так, то ли разлука с товарищами, многие из которых разъехались.

Делая обход в начале тихого часа, Ника заметила идущую по дорожке Алю Лунину, мечтательную девочку, из тех, о ком часто говорят "весь в себе". Порой Аля бывала живой, энергичной, легко шла на контакт, но сама редко проявляла инициативу в общении. Сейчас девочка похоже о чем-то глубоко задумалась...

- Здравствуй, Аля! - обратилась учительница к девочке, - ты, видимо, так увлеклась своими мыслями, что пропустила начало тихого часа. Пойдем, я тебя провожу.

[Аля Лунина]

- Здравствуй, Аля! - обратилась учительница к девочке, - ты, видимо, так увлеклась своими мыслями, что пропустила начало тихого часа. Пойдем, я тебя провожу.

Аля заметила Нику Сергеевну не сразу, а только тогда, когда учительница подошла довольно близко.

- Здравствуйте. Да, наверное... Я гуляла и не смотрела на часы, - призналась девочка.

Аля пошла вслед за учительницей, чувствуя, что сидеть одной в домике целый час ей не хочется. Периоды потребности в одиночестве сменялись желанием побыть с каким-нибудь близким человеком, поговорить с ним, заняться чем-нибудь, или же просто помолчать... Алька поняла, что тоскует по Сашке... У нее не было другой близкой подруги в гимназии, хотя в целом ребята относились к ней хорошо.

[Ника Сергеевна]

Ника шла рядом с Алей и думала, что девочка ведет слишком уж уединенный образ жизни, особенно с тех пор, как уехала ее соседка и подруга Саша Романова. Надо бы поговорить с ней.

Зайдя вместе с гимназисткой в домик, Ника не спешила уходить.

- Может, угостишь меня чаем? - спросила Ника. - На улице как-то промозгло, хочется чего-нибудь горячего. Или ты предпочтешь побыть одна? - учительница желала выйти на контакт, но не хотела слишком навязываться.

[Аля Лунина]

- Может, угостишь меня чаем? - спросила Ника. - На улице как-то промозгло, хочется чего-нибудь горячего. Или ты предпочтешь побыть одна? - учительница желала выйти на контакт, но не хотела слишком навязываться.

Але было приятно внимание Ники Сергеевны, но немного смущало. Ника нравилась Але: дружелюбная, энергичная, понимающая... Несколько раз в гимназии она приходила к учительнице с группой ребят разговаривать о путешествиях - это было очень увлекательно.

- Да, конечно! - оживленно ответила девочка, - вы присаживайтесь, где удобно, а я пока поставлю чайник. У меня, кажется, есть мармелад.

[Ника Сергеевна]

Ника с улыбкой поблагодарила девочку, но не спешила садиться и с интересом рассматривала комнату. Похоже, Аля любила синий цвет: на окнах висели темно-синие плотные шторы до пола – школьница, наверное, привезла их из дома; на столе стоял синий керамический стакан для карандашей; в синей и белой рамках на книжной полке разместились две фотографии. Особенно привлекла девушку картина на стене, репродукция, вырезанная из календаря и вставленная в рамку. В уголке было напечатано: «Клод Моне. Утро на Сенне»

- Судя по оформлению твоей комнаты, ты любишь искусство, - полувопросительно-полуутвердительно сказала Ника, обернувшись на девочку.

[Аля Лунина]

Алька суетилась: набрала воды в чайник и включила его, достала две кружки, чайные пакетики с несколькими вкусами, выложила на блюдце розовые и оранжевые ромбики желейного мармелада.

Девочка остановилась с коробкой чая в руке и перевела взгляд на Нику.

- А, вы об этом, - произнесла она, взглянув на картину. – Ну, я люблю акварель. А так я не спец. А вы?

Маленький электрический чайник щелкнул кнопкой, Алька бросила в свою кружку пакетик и налила горячей воды. По комнате сразу распространился аромат мяты и чабреца.

- Вы угощайтесь! - пригласила Нику девочка. Сама она забралась с ногами на кровать и взяла двумя руками теплую кружку и поднесла ее к лицу, с удовольствием вдыхая горячий пар.

[Ника Сергеевна]

Ника поблагодарила Алю, села на стул, закинув ногу на ногу, и заварила себе чай с жасмином.

- А чем тебе нравится акварель? – снова спросила она, - ведь с ней какие-то нечеткие картины получаются, будто их писал близорукий человек. Хотя я не очень разбираюсь в живописи. Больше люблю музыку, да и то не классическую: джаз, рок…

[Аля Лунина]

Аля села на кровати вполоборота, чтобы еще раз посмотреть на картину.

- Нуу.. я не могу вот прям так сходу сказать, чем нравится. Этот художник – импрессионист, кажется. Он писал не просто реку, а то, как она отразилась у него в голове… в душе. Это интереснее, чем просто река…

За окном стало темнеть от заполняющих небо свинцовых туч; Алька протянула руку и зажгла маленькую настольную лампу под гофрированным абажуром – тоже талисман из дома. Сразу появилось ощущение очага. Это какое-то особенное чувство, когда за окном сгущаются тучи, а там, где ты, светло и тепло…

[Ника Сергеевна]

К Нике пришло то же ощущение, и она с полминуты сидела, глядя на лампу и вдыхая ароматный пар чая. Ее удивило восприятие девочки – очень необычное, не по годам глубокое. Не все сверстники смогут понять ее внутренний мир, и это может создавать определенные проблемы в общении, особенно если она сама слишком погружена в него. Но при этом Аля не была замкнутой – это чувствовалось по ее открытому взгляду, по охотному разговору и гостеприимству.

Ника внутренне мялась, не зная, как лучше подступиться к главному, ведь для девочки это может оказаться болезненной темой… Она снова посмотрела на картину. Ее саму, компанейскую и общительную, больше тянули настоящие реки, и желательно с порогами.

- Да, иногда такое западает в душу, - медленно ответила девушка, - я вот редко хожу по картинным галереям, все кручусь-верчусь, не нахожу времени и настроения… А надо иногда оставаться наедине с собой… Ты вот это делать, похоже, хорошо умеешь, многим бы поучиться.

Кап-кап-кап… За окном совсем стемнело, и тяжелые капли забарабанили по стеклу и железному карнизу. Ника поежилась – захотелось посидеть у настоящего костра.

[Аля Лунина]

Аля любила дождь. Как он робко начинается, потом усиливается, или даже буянит. Он такой разный: бывает мелкими брызгами, бывает косыми хлесткими черточками, бывает каплями: то веселыми и легкими, задорно оставляющими круги на поверхности луж, то тяжелыми, пробивающими ямки в дорожной пыли… Дождь – это почти музыка, музыка мыслей, которым ничто не мешает.

Девочка догадалась, к чему клонит Ника. Внимательная учительница не могла не заметить, что девчонка держится особняком. Ника Сергеевна все время создавала вокруг себя компании, видимо, для нее это было важно. Аля часто бывала одна. Нельзя сказать, что ей это всегда нравилось. Она порой уставала от людей, но ей хотелось бы, чтобы у нее были друзья, много друзей, к каждому из которых можно просто зайти и сказать: «Привет! Как дела?» Посмотреть фильм, обменяться книжками, посмеяться, поспорить или даже немножко поссориться… Двое друзей, ставших близкими, сейчас отдалились от нее: Сашка уехала, с Лехой не клеилось…

Алька заметила, что сидит, обняв подушку, и уже долго молчит.

- Я немного уже устала от себя, - решила признаться Алька, - я все жду, чтобы кто-то появился в моей жизни, а он, бывает, подолгу не появляется…

[Ника Сергеевна]

Девочка сама переключилась на нужную тему – видимо, что-то почувствовала. Похоже, ее это действительно беспокоит. Ника отставила чашку с теплым чаем и постаралась говорить, очень осторожно подбирая слова:

- Как ты думаешь, а верно ли только ждать? Ведь некоторые не догадываются, что их кто-то ждет, хотя если бы узнали, с удовольствием бы пришли…

[Аля Лунина]

Как учительница ни старалась, все равно задела болезненную струну. Аля машинально отодвинулась в угол кровати, крепче обняла подушку и уткнулась в нее подбородком.

- Понимаете, я… Не умею.. Не знаю, как, что сказать… Я смотрю: кто-то болтает или играет, и мне кажется, что я буду там лишней… Что у них уже все сложилось, а я буду только мешать. Даже не знаю, как подойти и что спросить: прервать их детсадовским «можно с вами»? Это как-то глупо…

[Ника Сергеевна]

Пожалуй, Нике доводилось встречать похожих людей. В ее жизни они попадались редко, но все же попадались. Стоило признать, что во взрослом мире таким людям зачастую легче, потому что взрослые терпимей, чем дети. По крайней мере, внешне. Подойти, заговорить… Для Ники это было естественным, как два пальца об асфальт. Даже незнакомцу можно задать любой вопрос, просто обратив внимание на какую-либо деталь: на то, что он что-то читает, что-то ищет, гуляет с собакой или носит необычный аксессуар… Но есть люди, которые не умеют. Вот просто – не умеют. А что не умеют? Разве есть какая-то техника, алгоритм? Есть чутье… А вот как ему научить…

Девушка от напряженных раздумий тревожно теребила прядку волос. Она чувствовала себя школьницей, которая не может ответить на вопрос экзамена. Перед ней детские глаза, в которых читается просьба о помощи. А она не знает, как помочь…

«Какая я еще неопытная», - мысленно критиковала себя молодая учительница. Пауза затягивалась. Ника постаралась ухватиться за соломинку:

- Но с Сашей ты ведь подружилась?..

[Аля Лунина]

- Да…

Аля почувствовала, как тоскливо ей без единственной подруги, так тоскливо, что в глаза будто насыпали песку и глотать стало тяжело… Она потянулась было за мармеладкой, но отвела руку, потому что она показался ей какой-то резиновой.

- У нас как-то нечаянно получилось… Само. Просто она в первый раз в лагере, и я тоже… Нас поселили вместе. Нам просто ничего не оставалось...

- А вообще, - вдруг более твердым голосом продолжила Аля, - у меня есть еще один друг!
Да, да, пусть Ника Сергеевна ее не жалеет и не думает, что она такая вся одинокая и несчастная! И у нее может что-то получаться!