- Тогда я пойду опять замерзну, - промурлыкал Данька, прижимаясь к маме как можно ближе. – Мама окорочка... - Данька задумался, как бы это так не обидно сказать, но маму при этом подколоть, - мама окорочка – это кура! - он хихикнул и втянул голову в плечи.Юлия Викторовна писал(а):- Ты уже тёпленький, а мама - она всегда мама, даже если сын окорочок.
Мамина способность резко переходить от балдёжа к выговору всегда заставала Даньку врасплох. Он осторожно выглянул из-под маминой руки – сильно сердится или не очень.Юлия Викторовна писал(а):- А ты не забывай.
- Ну, я ж уже убрал, - осторожно заметил он, заглядывая маме в глаза. Гроза вроде миновала.
Потом Данька почувствовал папино шевеление и замер. По какой-то совершенно неведомой причине разбудить папу он боялся даже больше, чем в чем-то провиниться перед ним. Это правда не мешало ему регулярно нечаянно будить его самыми разными способами, как, например, сегодня.
- Да жарко под одеялом, паап, - хныкнул Данька. – Я под одеялом весь мокрый… бээ, - Данька сморщился от отвращения.Олег Макарович писал(а): - Подлиза замороженая, завтра одеяло нормальное возьми.
- Да ни фига! – возмутился Данька полушепотом. – Он ваще не затыкается... надо ему по шее будет дать... - задумчиво произнес он, прикидывая, как это можно будет сделать.Олег Макарович писал(а):- Да соседи как соседи, правда главу семейства я не видел, но мама у них вполне симпатичная.А дети такие же как наш - разговорчивые до невозможности.
- Да че сразу я-то! – возмутился Данька, перебивая маму, все еще шепотом. - Я вообще стоял молчал! Это он всё тарахтел!Юлия Викторовна писал(а):- Представляю что там творилось на площадке, если они все четверо говорили разом и не замолкая. Откуда они приехали, не спрашивал?
