Талантливые дети

[Алексей Сергеевич]

- За чертеж.

- Всё?

[Натка]

Натка сопела и сосредоточенно теребила краешек пледа.

Нет, не всё. Она там наговорила папе конечно... Но и он... Он тоже отлупил её... Сильно.
"Вон, как сильно! " - упрямо лезло в голову. И не пожалел. Ни капельки не пожалел.

Она сперва коротко пожала плечами. Потом отрицательно помотала головой. Чтобы извиниться за то, что она наговорила, надо было снова переступить через себя и свою обиду.

- За то что... я... сказала. Тогда, - со всхлипом выдала Ната.

[Алексей Сергеевич]

Натка сопела и сосредоточенно теребила краешек пледа.
Она сперва коротко пожала плечами. Потом отрицательно помотала головой.
- За то что... я... сказала. Тогда,

- Что-нибудь ещё?

[Натка]

Снова сперва короткое пожимание плечиками, потом утвердительный кивок головой.

[Алексей Сергеевич]

Я молча ждал продолжения, не отрывая от дочки взгляда.

[Натка]

Папа ждал, а Натка стояла и не знала как сказать про свою обиду. Если только разреветься. А именно разреветься и хотелось.

Краешек одеяла с бахромой теребился в руках всё сильнее и сильнее. Ната тихо всхлипнула, отвернувшись, быстро стерла пальчиком выступившие в уголках глаз слёзы и тихо выдала:
- Всё, - так и не придумав, что и главное как говорить.

[Алексей Сергеевич]

- Всё.

Я откинулся на спинку стула и, подперев щёку рукой, ещё какое-то время всё так же молча смотрел Наташе в глаза. Видимо, для неё многое из того, что она делала и говорила, не имело большого значения. Но меня её сегодняшнее поведение сильно задело, и я хотел, чтобы она об этом знала.

- Очень жаль, что всё, - в ночной тиши после длительной паузы мой голос прозвучал довольно резко. - Я вот тоже думаю над тем, а не начать ли мне лить слёзы не только по испорченному чертежу, но и из-за того, что мой ребёнок считает абсолютной нормой папу не слушаться, кричать ему в лицо, кусаться и проявлять прочее неуважение, хотя прекрасно понимает, что папа разозлился вовсе не на пустом месте и вовсе не потому, что его работа была испорчена случайно. Как ты считаешь, имею ли я право обижаться? Или это только право детей?

[Натка]

- Очень жаль, что всё. Я вот тоже думаю над тем, а не начать ли мне лить слёзы не только по испорченному чертежу...

На этих словах Натка горестно со всхлипом вздохнула.

- ... но и из-за того, что мой ребёнок считает абсолютной нормой папу не слушаться, кричать ему в лицо, кусаться и проявлять прочее неуважение...

На этих всхлипнула ещё раз.

- ...хотя прекрасно понимает, что папа разозлился вовсе не на пустом месте и вовсе не потому, что его работа была испорчена случайно. Как ты считаешь, имею ли я право обижаться? Или это только право детей?

А на этих мотнула головой и горько разревелась.

- Я... же... не х...тел...а-а... ам... - захлёбываясь слезами попыталась она говорить, чувствуя, что и она неправа, и плохо поступила, и что стыдно и в тоже время и за себя обидно, и всё вместе... - А м-м...н-ня-а... так... кгд-да-а... Я не у-ууу-ууу...

[Алексей Сергеевич]

- Я... же... не х...тел...а-а... ам... - А м-м...н-ня-а... так... кгд-да-а... Я не у-ууу-ууу...

- Наташа, - я терпеливо переждал особо громкие рыдания дочки и, как только всхлипы стали потише, вытащил из своего кармана носовой платок. - Разве так я тебя наказываю каждый раз?

[Натка]

- Н-ну-ууу и-иии что-о, - судорожные рыдания не прекратились, а стали ещё сильнее: - Всё-о равно-ооо... - покрывало, которым Натка нещадно вытирала сопли-слюни и обильно текущие слёзы, продолжило страдать. - Я-а... - и при этом в голове все-таки было понимание, что ох и здорово она папе проблем добавила: - не б-у... бу-уду-ууу так... же... я-яа-ааа...

Дальше из-за слёз говорить стало совсем невозможно и Натка просто стояла и опять ревела на всю мощь.


Проревевшись, девочка через всхлипы, судороги и икание, выдала:
- Н-ну... н-не бу-у... ду... Прости, - покрасневшими от слёз глазами глядя на папу.

[Алексей Сергеевич]

- Н-ну-ууу и-иии что-о, - судорожные рыдания не прекратились, а стали ещё сильнее: - Всё-о равно-ооо... Я-а... не б-у... бу-уду-ууу так... же... я-яа-ааа...
Дальше из-за слёз говорить стало совсем невозможно и Натка просто стояла и опять ревела на всю мощь.

- Н-ну... н-не бу-у... ду... Прости,

- Иди ко мне, - наклонившись, я ухватил часть покрывала и притянул Наташу к себе. Дочка извинялась, и я видел, что она действительно сожалеет о том, что всё так получилось. Тем не менее наравне с раскаянием я продолжал отчётливо слышать упрёк и несогласие с полученным наказанием.

Не дав ребёнку в очередной раз вытереть сопли о покрывало, я развернул платок и сам приложил его к покрасневшему носу.

- Давай-ка высморкайся.

[Натка]

Натка судорожно всхлипывая, послушно дунула через нос, выдувая сопли в подставленный к носу платок. Только от всхлипов и шмыганий добрая половина тутже втянулась обратно. Ната ещё раз громко сморкнулась, на секундочку как будто перестала плакать, икнула, собираясь похоже что-то сейчас сказать, только ничегошеньки не вышло. И вместо этого она попросту забралась к папке на руки, растирая глаза кулаками и, уткнувшись ему в плечо, принялась реветь дальше.

[Алексей Сергеевич]

Я убрал платок обратно в карман и, обняв прижимающуюся ко мне Наташу, довольно долго сидел с ней, ожидая, когда она наконец успокоится.

Всё это время дочка рыдала безутешно...

- Натуля... - я немного отстранил её от себя и попытался заглянуть в глаза. - Ну, что ты так разошлась? Хватит уже, слышишь?

[Натка]

Проревевшись в очередной раз, девочка стала понемногу успокаиваться. Только внутри было пусто и плохо.

- Натуля... - я немного отстранил её от себя и попытался заглянуть в глаза. - Ну, что ты так разошлась? Хватит уже, слышишь?

В ответ Натка судорожно всхлипнула и шумно выдохнула.

[Алексей Сергеевич]

В ответ Натка судорожно всхлипнула и шумно выдохнула.

Усадив девочку поудобнее, я одной рукой обнял её сзади, а другой принялся вытирать залитую слезами мордашку.

- Я знаю, что ты бы не стала брать ватман, если бы была уверена, что он мне нужен. Не в этом проблема. Проблема в том, что ты взяла его, не спросив у меня разрешения. Ты ведь понимаешь, что это не твоя комната и что вещи, которые здесь лежат, принадлежат мне и маме?