Ой-ой-ой! Давно не виделись...

[Соня]

Опять начались уговоры... *Вжик* - розга злобной пчёлкой прожужжала в воздухе и хлёстко опустилась на вертящуюся попу.

-Ум-м!
Если бы Соня собственными глазами не видела розгу, она бы подумала, что ее бьют длинным железным прутом, который еще и пару часов держали в печи. Слезы лились беконечным потоком, ей казалось, что этот ужас никогда не кончится.

- Нет, девочка, не хватит! - строго произнёс я, снова отводя руку назад. - Твоим воспитанием, похоже, давно не занимались, но, как говорят французы: «Mieux vaut tard que jamais!» Верно? - *Вжик* *Вжик* *Вжик* - три новых следа, одинаково красных и одинаково вспухших, друг за другом нарисовались на нижней части ягодиц, делая поверхность некогда белой попки равномерно полосатой.

Дав Соне небольшую передышку, я отoшёл к креслу и взял свежий прут.

Волна бешеной боли накрыла ее с головой.
- А-а-у-у-у, не на-а-д-а-а, хва-атит!!! - Соня просто захлебывалась в слезах, не переставая вопить от боли, пытаясь увернуться от жгучих ударов, которые не кончались. Перед глазами плыли разноцветные круги, в голове все перемешалось...
Лицо девочки скривилось, и она зарыдала с новой силой.
Через нескоторое время она поняла, что ударов больше нет.
"Закончилось? - эта мысль придала ей сил, Соня извернулась так, чтобы видеть, что делает директор.
И увидела, что он берет новую розгу.

- Ну пожалуйста, хватит. Я все поняла, я буду хорошей. Нет, я буду идеальной, только простите. , - всхлипывая, быстро говорила она. - Пожалуйста!

[Николай Александрович]

- А-а-у-у-у, не на-а-д-а-а, хва-атит!!!
- Ну пожалуйста, хватит. Я все поняла, я буду хорошей. Нет, я буду идеальной, только простите. - всхлипывая, быстро говорила она. - Пожалуйста!

- Нет! - отрезал я. - Твоё наказание - это 20 розог; из них ты получила только 7, значит осталось ещё 13. И прекрати меня уговаривать! Ваш сегодняшний поступок тянет больше, чем на 20 розог. Случись это в гимназии - ты бы получила не меньше 30, так что повторюсь: тебе ещё повезло. Я понимаю, что тебе сейчас очень больно и поэтому, ты готова наобещать мне всё что угодно, но, - я покачал головой, - не трать понапрасну время. Вот после наказания ты уже сможешь повторить все свои обещания, извинения и я буду знать, что это искренне. Сейчас же за тебя говорит голос боли. A ему я не доверяю!

Я зажал в руке свежую розгу, немного толще и длиннее предыдущей. - София, приготовься. Мы продолжаем! - *Вжик* - прут громко рассёк воздух и хлопнул по сжавшимся половинкам. *Вжик* - и через секунду ещё раз. Полоски, оставшиеся после этой розги, резко выделялись на фоне остальных - они просто горели алым сиянием. Я подождал, пока девочка немного успокоится и размахнулся опять. *Вжик* - десятый удар пришёлся по черте, соединяющей попу с ногами, где кожа была более нежной. Естественно, что очередной взрыв горьких эмоций не заставил себя долго ждать: Соня плакала и крутилась на кровати и в этот раз я решил сделать паузу подольше. Ну, а чтобы не молчать без дела, небольшое нравоучение будет очень кстати.

- Итак, половину пути мы прошли. Как видишь, расплата за вашу самодеятельность совсем не из приятных, но я и не обещал, что всё будет легко и просто. Я очень серьёзно отношусь к вашей безопасности и наказываю за нарушение правил со всей строгостью. Ты не могла не знать о том, что ваш побег из лагеря - это нарушение. А также, не могла не знать, что если вас поймают - наказания не избежать. Зайцева тоже это знала. Ну а раз так, теперь вашим попам приходится за это расплачиваться. И это больно. Зато в следующий раз, вы трижды подумаете, когда вам стукнет в голову идея что-то натворить.

[Соня]

- Нет! - отрезал я. - Твоё наказание - это 20 розог; из них ты получила только 7, значит осталось ещё 13. И прекрати меня уговаривать! Ваш сегодняшний поступок тянет больше, чем на 20 розог. Случись это в гимназии - ты бы получила не меньше 30, так что повторюсь: тебе ещё повезло. Я понимаю, что тебе сейчас очень больно и поэтому, ты готова наобещать мне всё что угодно, но, - я покачал головой, - не трать понапрасну время. Вот после наказания ты уже сможешь повторить все свои обещания, извинения и я буду знать, что это искренне. Сейчас же за тебя говорит голос боли. A ему я не доверяю!

"Не вышло, - горько подумала Соня. - Ой, мамочка, что теперь будет."

- София, приготовься. Мы продолжаем! - *Вжик* - прут громко рассёк воздух и хлопнул по сжавшимся половинкам. *Вжик* - и через секунду ещё раз.

- О-у-у! Уй-й-й!! - заплакала девочка, безуспешно пытаясь уклониться от жалящих ударов.
"Когда же это кончиться? Когда? - думала она, глотая слезы. - Ну зачем мы пошли в эту чертову деревню? Если бы не пошли, теперьбы ничего не было."

Я подождал, пока девочка немного успокоится и размахнулся опять. *Вжик* - десятый удар пришёлся по черте, соединяющей попу с ногами, где кожа была более нежной.

Резкая вспышка буквально пронзила ее насковзь. Соне казалось, что кожа на попе уже превратилась в лохмотья, а крови наверное, уже целая лужа. Мир раздвоился, перевернулся, перед глазами вспыхивали яркие пятна.
- А-а-а-а-и-и-и-и!!! - вопила девочка во всю силу своих легких. Ей казалось, что она находится на грани безумия, руки непроизвольно потянулись к попе и принялись тереть место удара. Как же больно.. Как невыразимо больно...
Некоторое время Соня рыдала, не замечая ничего вокруг, но когда-боль чуточку утихла, она стала слышать слова директора, кторый ей что-то говорил.

- Итак, половину пути мы прошли. Как видишь, расплата за вашу самодеятельность совсем не из приятных, но я и не обещал, что всё будет легко и просто. Я очень серьёзно отношусь к вашей безопасности и наказываю за нарушение правил со всей строгостью. Ты не могла не знать о том, что ваш побег из лагеря - это нарушение. А также, не могла не знать, что если вас поймают - наказания не избежать. Зайцева тоже это знала. Ну а раз так, теперь вашим попам приходится за это расплачиваться. И это больно. Зато в следующий раз, вы трижды подумаете, когда вам стукнет в голову идея что-то натворить

Из всего сказанного Соня уловила только одну фразу.
"Половина! Еще только половина, осталось столько же! - слезы градом полились по щекам, ей стало жутко жалко себя. - А ведь она, потеряв счет удрам, думала, что уже почти конец!"

[Николай Александрович]

- А-а-а-а-и-и-и-и!!! - вопила девочка во всю силу своих легких. Ей казалось, что она находится на грани безумия, руки непроизвольно потянулись к попе и принялись тереть место удара. Как же больно.. Как невыразимо больно...

Не ожидал я, что девчонка так расплачется после первых десяти ударов. Но это, скорее всего, с непривычки. Я дал ей ещё одну минуту на отдых, а сам, глядя на неё, задумался.

Соня долго жила в атмосфере полнейшей вседозволенности и неограниченной свободы, что, в общем-то, с одной стороны было неплохо: некоторая свобода помогает развивать самостоятельность, но вот вседозволенность может напрочь уничтожить чувство ответственности, а это уже - провал в воспитании ребёнка.

- Соня, руки на место! - легонько приложив прут к исполосованной попке, я примерился для следующего удара и, как только девочка исполнила мой приказ, с силой опустил розгу поперёк обеих половинок. *Вжик* Бледный поначалу штрих, в мгновение ока окрасился в цвет спелой вишни. - Руки! - прикрикнул я, пресекая любые попытки ими защититься. *Вжик* *Вжик* *Вжик* *Вжик* - некоторое время в комнате были слышны только свист лозы вперемешку с громкими рыданиями ребёнка. Я порол, прикладывая силу, но не настолько, чтобы поранить кожу до крови. И вот уже вторая розга пришла в негодность. Сделав очередную паузу, я направился к креслу, чтобы взять новый прут.

[Соня]

- Соня, руки на место! - легонько приложив прут к исполосованной попке, я примерился для следующего удара и, как только девочка исполнила мой приказ, с силой опустил розгу поперёк обеих половинок. *Вжик* Бледный поначалу штрих, в мгновение ока окрасился в цвет спелой вишни. - Руки! - прикрикнул я, пресекая любые попытки ими защититься. *Вжик* *Вжик* *Вжик* *Вжик* - некоторое время в комнате были слышны только свист лозы вперемешку с громкими рыданиями ребёнка. Я порол, прикладывая силу, но не настолько, чтобы поранить кожу до крови. И вот уже вторая розга пришла в негодность. Сделав очередную паузу, я направился к креслу, что взять новый прут.

- А-а-а-а!!! У-а-а-а!!! - удары сыпались один за другим, Соня уже почти охрипла от бесконечного крика. Вечная, непрекращающаяся боль..

"Какая же я несчастная. - Соне вдруг стало очень себя жалко. - Ну почему в жизни все так несправедливо! Но как же убедить директора больше ее не наказывать? Он совершенно равнодушен ко всем ее просьбам и уговорам.
Тогда девочка решила, что нужно попробовать говорить по-другому, более серьезно и более спокойно.
Соня попыталась вспомнить слова директора, после того, как она пыталась просить прощения. Кажется, он сказал, что в ней говорит голос боли? Ну, или что-то подобное.
Так надо попытаться его убедить, что она говорит голосом разума. Сама девочка эти два понятия совершенно не различала, хотя догадывалась, что голос разума должен быть более спокойным и менее умоляющим.
Но как это сделать, если слезы текут ручьем, а на попе полыхает пожар? Она попыталась вытереть слезы и страться не думать о боли. Не получилось.
А еще она когда-то слышала, что чтобы перестать плакать, надо подумать о чем-нибудь смешном. Соня пыталась вспомнить какой-нибудь смешной эпизод, но все веселые случаи начисто вывевтрились из памяти.

"И кто придумывает такие глупые советы" - с обидой подумала девочка, и тут с удивлением обнаружила, что уже почти не плачет. Наверное, от того, что задумалась.

Соня глубоко вздохнула и начала говорить, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно ровнее:
- Николай Александрович, я все уже поняла. Я..., - голос срывался, она едва сдерживалась, чтобы не зареветь. Сделав еще один глубокий вдох, девочка продолжила. - Не надо меня больше наказывать... - Соня изо всех сил пыталась, чтобы в ее голосе не звучали слезы.
Но в общем девочка была довольна своей речью. Только слишком короткая, но на большую у нее бы не хватило выдержки.
"Хоть бы директор посчитал это голосом разума и поверил моим словам."

[Николай Александрович]

- Николай Александрович, я все уже поняла. Я..., - голос срывался, она едва сдерживалась, чтобы не зареветь. Сделав еще один глубокий вдох, девочка продолжила. - Не надо меня больше наказывать...

Изменившаяся интонация в голосе Сони заставила меня на пару секунд оторваться от дела. Я внимательно посмотрел ей в глаза, потом выбрал прутик поровнее и не спеша подошёл к кровати.

- Значит так. Ты только что получила 15 розог, что и было твоим наказанием за прогулку по лесу. Я, кстати, очень рад услышать от тебя, что ты всё поняла - именно этого я добивался. Однако, мы с тобой ещё не закончили. Надеюсь, ты не забыла моё обещание о том, что за ложь я тебя высеку дополнительно? Нет? Тогда приготовься! Потому как я терпеть не могу обман и увёртки! - я слегка взмахнул розгой и она тоненько пропела в воздухе знакомую нам обоим мелодию. - Ещё пять ударов и чтобы никаких рук, закрывающих попу, я не видел!

[Соня]

- Значит так. Ты только что получила 15 розог, что и было твоим наказанием за прогулку по лесу. Я, кстати, очень рад услышать от тебя, что ты всё поняла - именно этого я добивался. Однако, мы с тобой ещё не закончили. Надеюсь, ты не забыла моё обещание о том, что за ложь я тебя высеку дополнительно? Нет? Тогда приготовься! Потому как я терпеть не могу обман и увёртки! - я слегка взмахнул розгой и она тоненько пропела в воздухе знакомую нам обоим мелодию. - Ещё пять ударов и чтобы никаких рук, закрывающих попу, я не видел!

- Я не обманывала! - перепугалась Соня, весь ее спокойный тон, как ветром сдуло. - Я просто не договорила, а это не ложь. Это не может считаться ложью.

"Ну что ему стоит меня простить? - в отчаяньи думала девочка. - Я уже сотню раз извинилась, ничего не действует. Черт! Как же плохо. Что надо такого сказать, чтобы его разжалобить?"

[Николай Александрович]

- Я не обманывала! - перепугалась Соня, весь ее спокойный тон, как ветром сдуло. - Я просто не договорила, а это не ложь. Это не может считаться ложью.

- Может! Полуправда - та же ложь! - *Вжжжик* - длинная розга, взметнувшись в воздух, с оттяжкой легла на уже исполосованную попу девчонки, оставив за собой тёмный рельефный след. Вот это уже настоящая порка! Я снова отвёл руку назад. - Про пиво, которое вы якобы заменили на воду, ты мне солгала! - *Вжжжик* - теперь я уже не жалел ни Соню, ни своих сил. Пусть узнает, как я наказываю за ложь. Раз уж теперь она знает, что и обмануть меня не так-то просто.

[Соня]

- Может! Полуправда - та же ложь!

- Нет, не ложь! - в отчаяньи выкрикнула Соня.

- *Вжжжик* - длинная розга, взметнувшись в воздух, с оттяжкой легла на уже исполосованную попу девчонки, оставив за собой тёмный рельефный след. Вот это уже настоящая порка! Я снова отвёл руку назад. - Про пиво, которое вы якобы заменили на воду, ты мне солгала! - *Вжжжик* - теперь я уже не жалел ни Соню, ни своих сил. Пусть узнает, как я наказываю за ложь. Раз уж теперь она знает, что и обмануть меня не так-то просто.

- У-у-у-и-и-и-и!!!! А-а-а-а!!!! И-и-и-и-и!!!!
Это было в тысячу раз хуже, чем все удары до этого, вместе взятые. Соня вопила, не переставая, и вертелась на кровати, как ненормальная. Все мысли перепутались от жуткой, всепоглощающей боли, ей хотелось взять и умереть. Удерживать руки стало почти невозможным. Соня, поглощенная океаном собственной боли, просто все меньше вспоминала, что их надо держать под контролем.
Она-то думала, что хуже быть не может! Оказалось, что может. Может быть намного, во много раз больнее.

[Николай Александрович]

- У-у-у-и-и-и-и!!!! А-а-а-а!!!! И-и-и-и-и!!!!

Не делая больше никаких перерывов, я продолжил наказание, однако уже прикладывая усилия, чтобы не попасть девочке по руке, которой она то и дело пыталась дотянуться до попы.

- Если хочешь, чтобы тебе доверяли - говори всегда только правду! - *Вжжжик* - И запомни одну мудрую пословицу: «Всё тайное рано или поздно становится явным!» - *Вжжжик* - А также советую тебе хорошенько запомнить эту порку и моё предупреждение! - *ВЖЖЖИК* - в двадцатый завершающий удар я вложил весь свой гнев, накопившийся с момента, когда моя машина резко затормозила поперёк лесной дороги и, сквозь клубы медленно оседающей пыли, я узнал две пары знакомых глаз.

Но сейчас уже всё закончилось. Подняв с пола использованные прутья, я выкинул их в ведро для мусора и подошёл к рыдающей девочке. Она так крутилась во время наказания, что её брюки практически сползли на пол и только босоножки удерживали их на ногах. Я перевёл взгляд на её попку: следы от последних розог быстро приобрели синеватый оттенок, а кое-где стали просто синими. Они пересекались между собой, накладывались на другие следы, добавляя новые тона к общей картине. И хотя сама по себе порка была не такой уж страшной (бывало и похуже, что могут подтвердить некоторые лицеисты), Сонe, судя по её реакции, она наверняка показалась ужасной и бесконечной.

[Соня]

- Если хочешь, чтобы тебе доверяли - говори всегда только правду! - *Вжжжик* - И запомни одну мудрую пословицу: «Всё тайное рано или поздно становится явным!» - *Вжжжик* - А также советую тебе хорошенько запомнить эту порку и моё предупреждение!

Соня уже рыдала не останавливаясь, переходя с крика на визг. Как больно, и как обидно. И как несправедливо.

- *ВЖЖЖИК* - в двадцатый завершающий удар я вложил весь свой гнев, накопившийся с момента, когда моя машина резко затормозила поперёк лесной дороги и, сквозь клубы медленно оседающей пыли, я узнал две пары знакомых глаз.

- А-а-а-а!! - новый удар заставил девочку зарыдать втрое громче. Но, кажется, уже все? Ужас закончился?

Девочка с трудом повернула голову и увидев, как директор выкидывает прутья, убедилась, что порка действительно закончилась.
Из глаз опять полились слезы, ей стало очень жалко себя. Попа горела, болела, Соня чувствовала себя измученной и разбитой.

"Как я орала, - со стыдом вспомнила девочка. - А слезы...из них без проблем можно было сделать озеро. А ведь мне уже четырнадцать лет... Ужас, как стыдно.

Соня поспешно вытерла слезы ладошкой, стараясь сдерживать рвущиеся наружу горестные всхлипы, и попыталась собраться с мыслями. Она решила больше не плакать, чтобы не казаться совсем уж истеричкой, но крошечные слезинки все равно текли по лицу.
"У меня тоже есть городость, - думала девочка. - Только вот проснулась она слишком поздно."

[Николай Александрович]

Соня поспешно вытерла слезы ладошкой, стараясь сдерживать рвущиеся наружу горестные всхлипы, и попытлась собраться с мыслями. Она решила больше не плакать, чтобы не казаться совсем уж истеричкой, но крошечные слезинки все равно текли по лицу.

- София, мы с тобой закончили. Я тебя покину, чтобы ты не смущаясь могла привести себя в порядок и умыться, - дверь в ванную комнату была приоткрыта, поэтому объяснять, где находится туалет, я не стал, - а как закончишь, выходи в гостиную.

[Соня]

- София, мы с тобой закончили. Я тебя покину, чтобы ты не смущаясь могла привести себя в порядок и умыться, - дверь в ванную комнату была приоткрыта, поэтому объяснять, где находится туалет, я не стал, - а как закончишь, выходи в гостиную.

Как только директор ушел, Соня сползла с кровати и принялась одеваться. "Уй, как больно! " - уже было притихшая боль вспыхнула с новой силой, заставив девочку болезненно поморщиться.

Закончив одеваться, Соня огляделась по сторонам и, увидев приоткрытую дверь в ванную комнату, зашла внутрь.

Открутив кран на полную мощность, девочка ополоснула лицо холодной водой и взглянула на себя в зеркало.
Оттуда на нее смотрела девочка ее возраста, с растрепанными длинными волосами, похожими на воронье гнездо, и красными заплаканными глазами.
"И это я?" - Соне не верилось, что за такой короткий промежуток времени можно так сильно измениться. Хотя...
Она вспомнила, что это был за промежуток времени, и к горлу опять подкатили слезы.
Девочка провела рукой по спутанным волосам и попыталась расчесать их пальцами. Особого результата это не принесло, но все-таки волосы стали лежать чуточку лучше. Потом еще раз тщательно умыла лицо холодной водой и вновь посмотрела в зеркало.
"И все равно, видно, что я плакала." - вздохнула Соня и в таком виде поплелась в гостиную.

[Николай Александрович]

"И все равно, видно, что я плакала." - вздохнула Соня и в таком виде поплелась в гостиную.

- Всё? - спросил я, подходя к девочке. - Тогда пойдём. Я провожу тебя до твоего домика и по дороге мы ещё немного поговорим.

[Соня]

- Готова? - спросил я, подходя к девочке. - Тогда пойдём. Я провожу тебя до твоего домика и по дороге мы ещё немного поговорим.

- Я и сама смогу дойти, - быстро сказала Соня, бросив на директора настороженный взгляд.
И о чем им разговаривать?