В бассейне ближе к вечеру

[Юрий Васильевич]

Не сводя глаз с учителя-мучителя, Ленка принялась распутывать футболку, чтобы занять непоседливые руки, которые так и норовили поступить по-своему.

- Лен, - сказал я, как только девочка привела себя в порядок, - я рассчитываю на то, что ты это прочитаешь, - я протянул ей книжечку с уставом, хотя знал, что у неё есть, - и не дуйся, лучше давай дружить, так будет гораздо проще и тебе и мне. - Трудно было ожидать от только что наказанной девочки радостного принятия дружбы, но сделать шаг на встречу всё равно стоило, Юрий Васильевич был в этом уверен.

[Лена Маревич]

- Лен, - сказал я, как только девочка привела себя в порядок, - я рассчитываю на то, что ты это прочитаешь, - я протянул ей книжечку с уставом, хотя знал, что у неё есть, - и не дуйся, лучше давай дружить, так будет гораздо проще и тебе и мне. .

- Не понимаю, зачем вам дружить с безответственной хамкой, которая еще и, страшно сказать, одевается когда ей вздумается, - в цинизме Ленка нисколько не уступала Суворову, вдруг вспомнившему о дружбе. Дружить она и сама хотела. Да только какие друзья набрасываются с кулаками за просто так? Осознание того, что даже если бы она знала и о существовании правил и сами правила, это не повлияло бы на ее решение, сейчас уже утешало мало. Она пристально смотрела на мужчину, силясь взглядом проникнуть в дебри его мозга и прочитать, о чем же он сейчас думает. Он говорил именно то, что полагается говорить в подобных ситуациях, наверное, на автомате. Но это ее мало занимало. О чем он действительно думает? - Это, - Ленка кивнула на протянутую книженцию, - я читала, только вот этого, - взяв со стола брошюрку, которую Юрий показывал Пашке, она горько хмыкнула, - там не было. Это я возьму.

[Юрий Васильевич]

- Не понимаю, зачем вам дружить с безответственной хамкой, которая еще и, страшно сказать, одевается когда ей вздумается.

- Я верю, что ты не безнадёжна, - я подмигнул девчонке и посмотрел в одновременно сердитое и обиженное личико, - так что не всё так плохо как тебе кажется сейчас и я вовсе не бездушный монстр, который только и умеет читать нудные нотации и махать ремнём. Вот увидишь.

Ленка кивнула на протянутую книженцию, - я читала, только вот этого, - взяв со стола брошюрку, которую Юрий показывал Пашке, она горько хмыкнула, - там не было. Это я возьму.

- Это, милая моя, наш обычный устав, в котором после плана и внутреннего распорядка идут правила техники безопасности. Другого варианта книжки не существует с мая прошлого года, так что просто надо быть внимательнее. Но ты бери, бери, мне не жалко.

[Лена Маревич]

- Я верю, что ты не безнадёжна, - я подмигнул девчонке и посмотрел в одновременно сердитое и обиженное личико. - так что не всё так плохо как тебе кажется сейчас и я вовсе не бездушный монстр, который только и умеет читать нудные нотации и махать ремнём. Вот увидишь.

Такого рода заявление привело Ленку в глубокое замешательство и даже натолкнуло на мысли о раздвоении личности. Напускная строгость, так плохо вяжущаяся со всем обликом физрука, исчезла, уступив место привычному шутливому тону. Реакция девчонки была скорее рефлексивной, чем осмысленной:
- Ничего, я верю, что и вы не безнадежны.

- Это, милая моя, наш обычный устав, в котором после плана и внутреннего распорядка идут правила техники безопасности. Другого варианта книжки не существует с мая прошлого года, так что просто надо быть внимательнее. Но ты бери, бери, мне не жалко.

Ее невнимательность - свершившийся факт. Однако касательно чудесного исчезновения правил, уверенности в чьей-либо правоте у Ленки не было никакой, оно по-прежнему оставалось загадкой. Пока нет вещественных доказательств, любые споры бесполезны. Но это только пока...

[Юрий Васильевич]

- Ничего, я верю, что и вы не безнадежны.

- Ну вот видишь как всё здорово, можно считать первый шаг к примирению сделан. Если ты немного отошла, то иди позови Любицева, а сама сходи всё-таки в душ, чесаться ведь всё будет после хлорки.

[Лена Маревич]

- Ну вот видишь как всё здорово, можно считать первый шаг к примирению сделан. Если ты немного отошла, то иди позови Любицева, а сама сходи всё-таки в душ, чесаться ведь всё будет после хлорки.

Ленкины глаза распахнулись еще шире.
Здорово?! Он считает, что все здорово?! Ну, еще бы... свалив вину за то, что у нее что-то там будет чесаться с себя на хлорку, оно может и здорово. Не нужно ей примирение, не на таких условиях. Ей нужны улики!
- Ничего, я привычная, - выдала она и про себя прыснула. "Что же это нам напоминает-то? С кем поведешься - так тебе и надо! "
Не говоря больше ни слова, она подошла к двери и нажала на ручку. И еще раз. И еще один. И еще... Ленка обернулась и в растерянности посмотрела на физрука, зафиксировав в поле зрения... дверь напротив.
- Я заблудилась, - почти шепотом пояснила она столь странные перемещения, пересекая кабинет в обратном направлении. Но поравнявшись с учителем, девочка внезапно остановилась и, к немалому удивлению для себя самой, выгребла из памяти мысль, забредшую туда часом ранее: - Помогите мне Любимцева в секцию затащить. Ему... ему над техникой поработать надо.

[Юрий Васильевич]

- Ничего, я привычная, - выдала она и про себя прыснула. "Что же это нам напоминает-то? С кем поведешься - так тебе и надо! "

Я хотел было сострить на эту тему, но передумал, да и делать замечание не посчитал сейчас нужным. Всё-таки эта Маревич вызывала у меня несомненную симпатию, несмотря на своё поведение.

- Я заблудилась, - почти шепотом пояснила она столь странные перемещения, пересекая кабинет в обратном направлении.

- Бывает, - я сдержал усмешку по поводу Лениных блужданий и уже хотел было предложить выйти через ту дверь, но тут вспомнил про Любимцева. Если тот не увидит сейчас подружку, ещё подумает, что я тут её съел.

Но поравнявшись с учителем, девочка внезапно остановилась и, к немалому удивлению для себя самой, выгребла из памяти мысль, забредшую туда часом ранее: - Помогите мне Любимцева в секцию затащить. Ему... ему над техникой поработать надо.

- Ты меня удивляешь, - вырвалось у меня и это было совершенной правдой, - это хорошо, что ты заботишься о Павле, но давай мы это в другой раз обсудим или хотя бы позже, он ведь ждёт, а в этом нет ничего приятного.

[Лена Маревич]

- Ты меня удивляешь, - вырвалось у меня и это было совершенной правдой, - это хорошо, что ты заботишься о Павле, но давай мы это в другой раз обсудим или хотя бы позже, он ведь ждёт, а в этом нет ничего приятного.

"О, а себя я как удивляю!" А что тут такого? Вся вторая половина сегодняшнего дня была для Ленки сплошным жирным удивлением. Прям сюрприз на сюрпризе. И все неприятные. Хотя нет, пожалуй, не все...
- Ага, - она коротко тряхнула головой и мысленно пообещала подловить Юрия на слове. - До свиданья, - не миролюбивое прощание, сухая костатация факта, но в сравнении с ядовитым "Счастливо оставаться", готовым слететь с губ, и это было значительным достижением. Покидая тренерскую, думала Ленка уже о другом.
"И вовсе я не о Павле забочусь, а о себе. Мне скучно одной! "

[Юрий Васильевич]

- Ага, - она коротко тряхнула головой и мысленно пообещала подловить Юрия на слове. - До свиданья, - не миролюбивое прощание, сухая костатация факта, но в сравнении с ядовитым "Счастливо оставаться", готовым слететь с губ, и это было значительным достижением.

- До свидания, - я откинулся в кресле и подумал, что всё не так уж плохо. По крайней мере девочонка разговаривала со мной и не шарахнула дверью выходя, при том, что на сколько я понял, от неё этого можно было ожидать.

[Лена Маревич]

Резкие слова и движения - слишком много чести. Наверное, у Ленки сработал защитный рефлекс, потому что ее внезапно потянуло в сон. Но ведь еще не вечер. Кто сказал, что ее наказание окончено? Куда там?! Оно в самом разгаре.
"Баран ты, Любимцев", - уныло подумала она и, тихонько прикрыв за собой дверь, огляделась.

[Пашка]

- Ну как?! - ожидавший своей участи Любимцев сидел на корточках у двери, подпирая спиной стену. Увидев показавшуюся в дверях девчонку, тут же вскочил ей навстречу. Было крайне неловко расспрашивать ее о таком, но ощущение собственной вины в произошедшем и сочувствие пересилили, - Он тебя сильно?

[Лена Маревич]

- Ну как?!

О! Из всех уморительных Пашкиных вопросов этот займет почетное первое место.
"Как? Классно! Прикольно, очень понравилось! Хочу еще! Дайте две! - на Любимцева Ленка не злилась, просто настроение было препоганое. От сочувствующих ноток в голосе пацана ее неприятно передернуло. - Еще один, сговорились они, что ли? "

- Он тебя сильно?

А вот этот уже интересней. Как бы самой понять?
"Еще бы не сильно! Конечно, сильно! Ужасно! Вон какая я вся бедная и несчастная, разве не видишь?! Как же мне себя жалко! Сейчас белугой завою!" - но на душе, как и следовало ожидать, от такого резюме стало только тоскливее.
- Паш, я не знаю, - чистосердечно призналась Ленка и пожала плечами. - Мне сравнивать не с чем.

[Пашка]

- Паш, я не знаю, - чистосердечно призналась Ленка и пожала плечами. - Мне сравнивать не с чем.

В ответ Пашка только повел плечом. А что тут скажешь? "Не боись, пройдет немного времени и будет с чем сравнивать"?
Чушь! Бред! И кто только выдумал эти дебильные наказания?
Как это частенько бывало и раньше, перед очередной взбучкой Пашка разозлился. Ни на кого-то конкретно, а просто разозлился, философски рассуждая о дурацких методах воспитания, от которых один вред, и никакой пользы.
- Можно тебя навестить? - собравшись с мыслями, спросил он, и неуклюже добавил, - После... ну короче, когда освобожусь.

[Лена Маревич]

- Можно тебя навестить? - собравшись с мыслями, спросил он, и неуклюже добавил, - После... ну короче, когда освобожусь.

- Навестить где? В лазарете? Я еще туда не собираюсь, - Ленка кисленько улыбнулась. Задним числом осознавая, что такими перлами обстановку не разрядить, она почесала ногтями обложку книжечки и вздохнула. Почему вся ситуация смущала Пашку больше, чем ее? Странно, по идее должно быть наоборот. - Иди лучше, он тебя хочет. Я никуда не денусь.

[Пашка]

- Иди лучше, он тебя хочет. Я никуда не денусь.

- Хотеть не вредно, - буркнул Пашка, разворачиваясь к двери.
"Значит решила подождать" , - подумал про себя мальчишка. Радости от этого он не испытал. Теперь снова придется корчить из себя героя, и сносить все молча. А ведь можно было так заорать, что у физрука бы перепонки полопались. Но только не теперь. Через дверь все слышно.
Войдя в тренерскую, Пашка прикрыл за собой дверь и вопросительно посмотрел на учителя.