Вот он я - привет войскам, или не дождетесь!!!

[Славка]

- И чего стоим? Сказано же - становись! - буркнула девушка, снова поднимая указатель:
- Давай, топай!

Я хмыкнул, услышав вес Эпштейна, дохловат он оказался.

- Мало каши ешь, Эпштейн, точно подмечено, - тут можно даже было с медсестрой согласиться. Посмотрим ещё что мне скажут, хотя я вроде как нормальный - ни лишнего жира, ни худобы.

Медсестра задерживаться около Ника не стала, хотя странная какая-то, отпустила бы одного, а потом уже к нас, так нет же, лишь бы покомандовать.

- Встаю-встаю, - пробурчал я, но встал на ростомер только после того, как она подняла эту фигню сверху. Ждать пока меня ткнут пальцем я не стал и сразу прижался пятками и затылком к палке.

[Наталья Леонидовна]

- Вот и стой! - кивнула Наташка, с удовольствием хлопнув мальчишку по макушке деревяшкой - несильно, просто чтобы знал, кто в доме хозяин. Критично посмотрела, правильно ли стоит, кивнула и вгляделась в число на побледневшей шкале:
- Метр-семдесят-восемь! Давай на весы! - сдув с глаз прядку волос сказала девушка - и мне лист дай, отмечу...

[Славка]

- Вот и стой! - кивнула Наташка, с удовольствием хлопнув мальчишку по макушке деревяшкой - несильно, просто чтобы знал, кто в доме хозяин. Критично посмотрела, правильно ли стоит, кивнула и вгляделась в число на побледневшей шкале:
- Метр-семдесят-восемь! Давай на весы! - сдув с глаз прядку волос сказала девушка - и мне лист дай, отмечу...

Я протянул медсестре листок, подумав о том, что руки у неё растут из ж@пы, были бы нормальные, держала бы крепко планку, а то только командовать похоже и умеет, да и то спорно, хорошо ли.

Я встал на весы и передвинул большую гирьку сразу на 60, я явно должен быть больше.

[Наталья Леонидовна]

Я встал на весы и передвинул большую гирьку сразу на 60, я явно должен быть больше.

Неодобрительно посмотрев на очередного придурка, портящего казеное имущество, Наталья Леонидовна сокрушенно покачала головой и вздохнула. Дурак, чего тут сделаешь? Верно говорят, на чужих ошибках не учится никто, все своих норовят наделать..
*Так бы и треснула!* - недобро подумала Наташка, но трескать не стала, медленно передвинув маленькую гирьку на деление вправо. И еще на одно. И еще..
- Шестьдесят три! Слезай и жди пока! - равнодушно объявила Наташка, сгоняя подростка с весов несильным шлепком по ноге сбоку, как первого. Ничего, что обидно! Краснеть в таком возрасте даже полезно особенно некоторым... Пускай знают!

[Никита Эпштейн]

Ник неторопливо прогулялся к столу и посмотрел на обшарпанное сиденье. Потрогал - холодно. Возмущенно поглядел на медсестру, но та была предельно занята Славкиной персоной. Тогда, секунду подумав, мальчишка положил на стул бумагу, с его ростом-весом и уже на него сел - так было намного по его мнению уютнее.
Пару раз посмотрел - че там, за спиной - и увидев, что с Громовым покончено подобрался и сложив руки домиком, принял совершенно невозмутимый вид. К счастью, зеркала рядом не было.

[Славка]

- Шестьдесят три! Слезай и жди пока! - равнодушно объявила Наташка, сгоняя подростка с весов несильным шлепком по ноге сбоку, как первого. Ничего, что обидно! Краснеть в таком возрасте даже полезно особенно некоторым... Пускай знают!

Вес порадовал, а вот шлепок совсем нет. Конечно это небольно и даже не особо неприятно, но к чему это?

- У вас что, руки чешутся? - недовольно пробурчал я. - Я итак ухожу, нечего меня подгонять шлепками.

[Наталья Леонидовна]

- У вас что, руки чешутся? - недовольно пробурчал я. - Я итак ухожу, нечего меня подгонять шлепками.

- Повыступай мне! - почти дружелюбно ответила девушка, не оборачиваясь. По интонации великовозрастный бестолочь должен был сам понять, что *еще слово*, и у нее, чесслово, зачешутся ноги.... :mmm:
Временно потеряв интерес к мальчишке, Наташка с энтузиазмом принялась пытать другого, того первого, который Буденный и Тальберг, а для кучи - вообще Эпштейн...
Старательно обернув предплечье мальчишки манжетой, девушка неторопливо накачала тонометр где-то до двухсот, вставила в уши дужки стетоскопа и стала неторопливо выпускать воздух, периодически подкачивая манжету. Нетревиальный замер давления превратился в китайскую пытку и законсчился не меньше чем через две минуты, когда ворча (для маскировки) какую-то туфту про низкокачественную аппаратуру и так далее, медсестра смилостивилась над парнем и сообщила:
- 110 и 70. Давай, запишу.

[Никита Эпштейн]

Ник даже и не подозревал, что мерить давление - такая неприятная процедура. И длительная - дура с бейджиком то и дело что-то поправляла, ворчала про то, какое говно ей дали чтоб работать (что-то в таком духе - что именно - Ник старался не вникать; он не хотел *случайно* обнаружить что речь не про прибор а про него самого)
Как бы то ни было, когда освобожденный от тугой и с острыми краями матерчатой ленты на предплечье подросток убедился что рука несмотря на заметное покраснение двигается и еще не отвалилась в принципе, то очень сильно пожалел о своем красноречии. Поерзал привстал, достал из-под задницы листик и положил на стол перед медстестрой, мило улыбаясь:
- Вот!

[Славка]

- Повыступай мне! - почти дружелюбно ответила девушка, не оборачиваясь.

Вот так всегда, когда взрослым сказать в своё оправдание ничего, они начинают просто затыкать детей. И эта ничеи не отличалась, как её вообще медсестрой работать-т о взяли!?

Я отошёл опять в сторону и, изрека поглядывая на жмущегося в стороне Ваньку, стал разглядывать остальных пацанов. Запустили в кабинет их всего несколько человек, "счастливчиков", которые вскоре попадут в руки этой Натальи.

[Наталья Леонидовна]

- Просто гений. Хорошо хоть, не высморкался и не подтерся! - помигав, констатировала девушка, быстро чиркнув на листочке два числа. Подумала и дописала строчкой ниже пульс *от балды* и толкнула бумагу обратно - чего там мерить-то, все нормально у него! По лицу вон видно - в голове мозгов ни капли, все в штаны утекло... Клоун.. *Длинный и тощий. И прыщавый...*
- Можешь идти к докторам. Василий Петрович, возьмите вот этого мальчика, я с ним уже кончила! Громов, иди сюда! Та... Эпштейн, попроси маму купить тебе *Клерасил* для жирной кожи!

[Ваня]

Исходя ис частоты с которой медсестра называла его имя Ваня заключил, что ничего хорошего его не ждет, а скорее всего наоборот - ему обломится все то же что и пацанам, только вдвое больше. Это было уже как свершившийся факт. Что-то будет?...
*Ну это же несправедливо! Я же молчал! И никому не мешал...* - с отчаянием подумал Ванька, кусая губы.
Медсестра тем временем проехалась по поводу жирной кожи Эпштейна и Тальберг с ужасом подумал подумал о том, что предстоит выслушать ему...

[Никита Эпштейн]

Ник побагровел от злости, передернулся и отправился в указанном направлении, буркнув:
- А тебе надо крем для жирной жопы... Клизма ходячая!

[Наталья Леонидовна]

Реагировать на ТАКОЕ - себя не уважать. Хищно покосившись на удаляющиеся мальчишкиноы лопатки, Наташка подумала:
*А вот этого я тебе не прощу никогда. Увидимся сегодня. У директора!...*
- Громов, не тормози!

[Василий Петрович]

- Можешь идти к докторам. Василий Петрович, возьмите вот этого мальчика, я с ним уже кончила! Громов, иди сюда! Та... Эпштейн, попроси маму купить тебе *Клерасил* для жирной кожи!

- Кончила, говоришь, - усмехнулся я себе под нос и уже громче пригласил пацана, - давай листок и в кресло, посмотрим как там твои зубки поживают, - я издалека наблюдал за Натальей и не особо одобрял её методы, но вмешиваться не стал, в конце концов каждый сам ищет способы справляться со своей работой.

[Славка]

- Можешь идти к докторам. Василий Петрович, возьмите вот этого мальчика, я с ним уже кончила! Громов, иди сюда! Та... Эпштейн, попроси маму купить тебе *Клерасил* для жирной кожи!

Я поржал про себя, а потом не удержался и проходя мимо Эпштейна, шепнул:

- Да ты крут, раз от тебя девушки так быстро кончают, - и уже заржав в голос, подошёл к медсестре и дал руку. "Тормози" я про себя тоже запомнил, хамство должно быть наказано, правда в открытую, как Никитос я не стал ничего говорить, лучше подумать об этом позже.