РРРрррр...

[Данька]

- Ай... Ой... УЙ! - реагировал Данька на папину бесцеремонность. - Поосторожнее нельзя? - обиженно забухтел он, внутренне радуясь папиной не слишком ласковой ласке.

- До свадьбы заживет. - Констатировал он после осмотра. - Зато голова прояснилась.

- Я завтра жениться не собираюсь, - обиженно пробухтел Данька. - Если завтра попа будет синяя, я врать не буду! Так и скажу... - он старательно насупился, - отец изби... даааа, ещёёёёё, - он растянулся на пузе и выставил попу повыше, окончательно забыв, что он уже офигенно большой и почти взрослый. Но блаженствовал он недолго - папа быстро оставил благодарное занятие растирание выпоротой сыновней попы, за что тут же и поплатился. - Ты чё так лупишь-то? Я ж живой! А ты - как резинового!

[Олег Макарович]

- Резиновый наверняка столько проблем бы не наворачивал. - Усмехнулся папа. Данькин обиженный тон стекал с него как с гуся вода. - А получил ты по уму даже меньше, чем заслужил. Всего-то десяток. Тут как минимум раз двадцать пять надо было.

[Данька]

- Двадцать пять!? - Данька непроизвольно потянулся прикрыть попу покрывалом. - Па, двадцать пять ТАКИХ я б не выдержал! - он решительно мотнул головой. - Это ж вообще атас! И попа чёрная точняк была бы! Ты вообще соображаешь, КАК это больно? - в Данькином тоне было много папиных же интонаций, но гораздо более эмоциональных. - Не, - Данька ухватил папу за руку, - не надо двадцать пять. Мне и так хватило.

- Па, - Данька поспешил сменить тему. - А как ты Мым... Валентину Тимофеевну заставишь извиниться?

[Олег Макарович]

Папа посмотрел на Даньку и с трудом спрятал улыбку. Ну вот как на него сердиться долго!
- Вот и не ворчи, что больно тебе. - Сказал он. - Как заработал, так и получил. И извиняться ты будешь не за свой протест - я считаю твое возмущение вполне оправданным. А за то, что язык на привязи держать не умеешь. Не умеешь даже возмущаться, как взрослый человек. А как я заставлю признать свою неправоту Завуча - это мои проблемы.

Папины руки тем временем отодвинули покрывало с пугливо прикрытой попы и снова стали растирать бледнеющие уже полосы. Синяки и верно будут, но все восе не так смертельно, как старается предствить Данька.

[Данька]

- Не, нормально, - возмутился Данька. - А что мне, спасибо сказать, что больно? - Данькина мысль тут же скакнула в другую сторону. В голове всплыли вычитанные где-то подробности про то, как пороли "в старые времена". - Пап, а тебя деда заставлял спасибо говорить за ремень? - потом мысль скакнула ЕЩЁ дальше. - Слушай, а вас в школе пороли?

Удаление одеяла Данька встретил подозрительным и слегка испуганным взглядом. Он проследил за папиной рукой, но папа ничего плохого не замышлял. Данька попытался извернуться и посмотреть на попу.

- Пап, ну, правда, будут завтра синяки, а? У меня ж завтра физра и тренька... - он жалобно посмотрел на папу.

[Олег Макарович]

- Откуда ты такие глупости взял? - Папа поморщился. - Никто никого болагодарить не заставлял, и в школе пороли еще до революции. Я по-твоему такой древний?

Обиженные нотки в голосе сына папу тоже не напугали. Он скупо-ласково потирал свеже-намечающиеся чуть заметные синячки на его попе.

- А кто ж тебе мешал про тренировку вспомнить, когда ты скандалил? Или ты думал, тебя за это дома лимонадом угощать будут?

[Данька]

- Откуда ты такие глупости взял? Никто никого болагодарить не заставлял, и в школе пороли еще до революции. Я по-твоему такой древний?

- Неее, ты не древний, - Данька уверенно мотнул головой. - Но ведь и не молодой, как я. А сколько лет назад революция была? - он задумчиво наморщил лоб.

- А кто ж тебе мешал про тренировку вспомнить, когда ты скандалил? Или ты думал, тебя за это дома лимонадом угощать будут?

- НУ, ЗНАЕТЕ! - Данька переключил внимание с попы на папу. - Я чё знал, что меня до синяков выдерут за какую-то... - Данька вовремя прикусил язык. И настроение его резко поменялось на грустное. - Я вообще думал, ты меня лупить не будешь, - вздохнул он. - Паааап, ну, чё делать-то? Ну, чё мне синей ж...попой светить завтра? - Данькиному горю не было предела. Он представлял себе, ЧТО будет завтра в обеих раздевалках, если на попе заметят следы воспитательного воздействия. Почётным знаком отличия полосы на попах перестали быть уже давно, и выставляться в таком свете перед пацанами ему очень не хотелось. - Можно моим гелем намазать, а? - жалобно попросил Данька. - Ну, пап, пожалуйста!

[Олег Макарович]

- Неее, ты не древний, - Данька уверенно мотнул головой. - Но ведь и не молодой, как я. А сколько лет назад революция была? - он задумчиво наморщил лоб.

- Ну посчитай, сейчас у нас 2009-й, а революция была в 1917-м году. Так что я в любом случае тогда ходить в школу еще не мог.

- НУ, ЗНАЕТЕ! - Данька переключил внимание с попы на папу. - Я чё знал, что меня до синяков выдерут за какую-то... - Данька вовремя прикусил язык. И настроение его резко поменялось на грустное. - Я вообще думал, ты меня лупить не будешь, - вздохнул он. - Паааап, ну, чё делать-то? Ну, чё мне синей ж...попой светить завтра? - Данькиному горю не было предела. Он представлял себе, ЧТО будет завтра в обеих раздевалках, если на попе заметят следы воспитательного воздействия. Почётным знаком отличия полосы на попах перестали быть уже давно, и выставляться в таком свете перед пацанами ему очень не хотелось. - Можно моим гелем намазать, а? - жалобно попросил Данька. - Ну, пап, пожалуйста!

- А ты в тото момент вообще ни о чем не думал. - Прокомментировал папа. - В этом вся твоя проблема. Ты сначала творишь, а потом только начинаешь думать - а что из этого выйдет? И не пищи, нету там никакой синей попы - пара синячков небольших.

[Данька]

- Ну посчитай, сейчас у нас 2009-й, а революция была в 1917-м году. Так что я в любом случае тогда ходить в школу еще не мог.

- 2009 минус 1917, - Данька на секунду задумался. - Девяносто два... да... ты ещё маленький... и деда тогда не было... Это хорошо. Слушай, - Даньку натурально бросило в холодный пот от такого предположения. - А прикинь, если бы до сих пор пороли!? - в его глазах мелькнул неподдельный ужас. - Вот бы мне от Мымры досталось! Кошмар!

- А ты в тото момент вообще ни о чем не думал. В этом вся твоя проблема. Ты сначала творишь, а потом только начинаешь думать - а что из этого выйдет? И не пищи, нету там никакой синей попы - пара синячков небольших.

- Ну, паапааа! - проныл Данька. - Ну, давай намажем быстренько, пока свежее, а? Ну, даже небольшие синячки, ну, что я пацанам скажу, а? Паааап, ну... - Данька посмотрел на папу умоляюще - он ведь всегда всё понимает!

Данька затих на кровати, обдумывая что-то важное. Он стал вдруг очень-очень серьёзным.

- Пап, - позвал он. - Я в тот момент вообще ни о чём не думал, - признался он. - Я вообще её побить хотел. Только она ж женщина, женщин нельзя, - он разочарованно вздохнул. - Ну, а вот ТЫ бы что сделал? Вот у тебя отбирают... ну, например, зарплату, что бы ты сделал?

[Олег Макарович]

- 2009 минус 1917, - Данька на секунду задумался. - Девяносто два... да... ты ещё маленький... и деда тогда не было... Это хорошо. Слушай, - Даньку натурально бросило в холодный пот от такого предположения. - А прикинь, если бы до сих пор пороли!? - в его глазах мелькнул неподдельный ужас. - Вот бы мне от Мымры досталось! Кошмар!

- Шлеп! - Папина ладонь, только что растиравшая уже совсем болдные полосы на сыновней попе, увесисто, хотя и небольно впечаталась в правую половинку.
- Еще раз услышу про "мымру" - еще добавлю. - Сказал Олег. - Она твоя учительница и женщина даже когда не права. И скажи спасибо, что не в ее власти тебе всыпать, парой синячков твоя попа не отделалась бы.

- Ну, паапааа! - проныл Данька. - Ну, давай намажем быстренько, пока свежее, а? Ну, даже небольшие синячки, ну, что я пацанам скажу, а? Паааап, ну... - Данька посмотрел на папу умоляюще - он ведь всегда всё понимает!

- Да намажем, намажем, что ты так распереживался. А то твои одноклассники сами не догадаются, что тебя за вопли в школе не по головке дома гладят.

Данька затих на кровати, обдумывая что-то важное. Он стал вдруг очень-очень серьёзным.

- Пап, - позвал он. - Я в тот момент вообще ни о чём не думал, - признался он. - Я вообще её побить хотел. Только она ж женщина, женщин нельзя, - он разочарованно вздохнул. - Ну, а вот ТЫ бы что сделал? Вот у тебя отбирают... ну, например, зарплату, что бы ты сделал?

- А ты учись думать. - Веско напомнил папа. - На то тебе и голова, а не только шлем хоккейный цеплять. И ты не сравнивай эти ситуации. Я в любом случае не буду швырять ведомостью в нашего главбуха. Инна Витольдовна этого не переживет. - Папа улыбнулся, вспомнив монументальную даму "старого образца" за бухгалтерским столом.

[Данька]

- Шлеп!

- Ай! - пискнул Данька, многократно преувеличивая болевой эффект. - ЗА ЧТО! - он обеими руками принялся растирать пострадавшую попу. - Сколько можно бить!

- Еще раз услышу про "мымру" - еще добавлю. Она твоя учительница и женщина даже когда не права. И скажи спасибо, что не в ее власти тебе всыпать, парой синячков твоя попа не отделалась бы.

- Пап, ну, она ведь тебе тоже не нравится, да же? - доверительно, "как мужик мужику", сказал Данька. - Я ж её не в глаза так называю. Можно подумать, ты своим училкам кликухи не давал, - обиженно насупился он.

- Да намажем, намажем, что ты так распереживался. А то твои одноклассники сами не догадаются, что тебя за вопли в школе не по головке дома гладят.

- Пааааапа! - Данька закатил глаза. - Одно дело по головке не гладят, а другое дело - ремнём дерут, правильно? Зачем им знать наши с тобой дела?

- А ты учись думать. На то тебе и голова, а не только шлем хоккейный цеплять. И ты не сравнивай эти ситуации. Я в любом случае не буду швырять ведомостью в нашего главбуха. Инна Витольдовна этого не переживет.

- Папа, это демагогия! - неожиданно серьёзно заявил Данька, старательно подражая если не папиным словам, то папиному тону. - Я тебя серьёзно спрашиваю, а ты шутишь, - расстроился он. - Вот в следующий раз она у меня медаль отбирать будет, что я должен сказать? Про твою Витольдовну рассказать? - Данька почти по-настоящему надулся.

[Олег Макарович]

- А я тебе вполне серьезно отвечаю. - папа не дал Даньке преимущества и не стал оправдываться. - Если ты не хотел отдавать награду - не отдавал бы. Силой никто отнимать не станет. Это первый вариант. А второй - Отдать, но выразить свое несогласие корректно. Поверь, Дань, порой спокойным тоном и вежливыми словами можно так...задеть своего противника - никакой вопль и никакие ругательства не сравняться. Вот вспомни - я разве хоть раз на тебя орал? И тем не менее ты всегда можешь понять, когда я недоволен.

[Данька]

- Пап, ну, ты не сравнивай себя и её, - поморщился Данька. - Ты-то нормальный, а она... её точно в школе ещё пороли, - пробухтел он. - Она наверное с Наполеоном знакома была... То есть если бы я просто забрал медаль и ушёл, ты бы меня не лупил? - уточнил он, пристально вглядываясь в папины глаза.

[Олег Макарович]

- Пап, ну, ты не сравнивай себя и её, - поморщился Данька. - Ты-то нормальный, а она... её точно в школе ещё пороли, - пробухтел он. - Она наверное с Наполеоном знакома была... То есть если бы я просто забрал медаль и ушёл, ты бы меня не лупил? - уточнил он, пристально вглядываясь в папины глаза.

- Нет, не лупил бы. - Подтвердил папа. - Я же тебе сказал - ты получил не за ситуацию, а за то, что не смог нормально на нее среагировать.

[Данька]

Данька вздохнул и принялся горестно грызть кулак. Подумав как следует над папиными словами, он поднял на папу невесёлые глаза.

- Пап, ну, почему так получается, а? - грустно спросил он. - Ну, почему я до сих залетаю? Я же уже не маленький! Я что, всю жизнь такой буду?