Старинная карта

[Тимофей Астафьев]

—Нарамус. Аудимус. Семпер бене лаборас...—тихо бормотала девчонка.
Конечно, во время самого ритуала читать надо будет громче и драматичнее, чтобы этот призыв услышали... ну те, кого они призывают... Как бы страшно не было, сокровища того стоят!
—Все готово?—прошептала Настя спустя несколько минут,—Пора начинать?

У Тима было не все готово. Решившись, дальше медлить было нельзя, он полоснул лезвием по руке, рядом с большим пальцем, внизу ладони. Больно! Но то ли порез был неглубоким, то ли на холоде кровь плохо шла, "чернил" было мало. Ему было неудобно управляться с бумагой, пером и порезом. Карту он положил на колено, чтобы придать ей жесткости.
-Придержи карту... - попросил Тим, - Я напишу.

[Настя Голубева]

У Тима было не все готово. Решившись, дальше медлить было нельзя, он полоснул лезвием по руке, рядом с большим пальцем, внизу ладони. Больно! Но то ли порез был неглубоким, то ли на холоде кровь плохо шла, "чернил" было мало. Ему было неудобно управляться с бумагой, пером и порезом. Карту он положил на колено, чтобы придать ей жесткости.
-Придержи карту... - попросил Тим, - Я напишу.

—Ай!—вскрикнула Настя и тут же зажала рот рукой.
Даже при слабом свете телефона Голубева увидела, как одноклассник резанул себе руку и как на его ладони появилась кровь.
На секунду Насте показалось, что она сама физически чувствует эту боль. Настолько ярким было увиденное. Почему Тим не предупредил, что сейчас сделает это? Она бы отвернулась!
Стараясь справиться со своими эмоциями, Настя торопливо сунула телефон в карман куртки, взяла карту за края и отвернулась.
—Не пиши пока,—сказала она дрожащим голосом, не осознавая, что в темноте у Астафьева это и не получится,—по инструкциям надо писать ровно в полночь, после того как зажжем свечу. Ты пишешь, я читаю заклинание.
Разводить нюни и спрашивать «тебе больно?» сейчас было некогда. Придерживая карту одной рукой, Настя снова достала телефон.
—57 минут,—проговорила она,—где зажигалка?

[Тимофей Астафьев]

Стараясь справиться со своими эмоциями, Настя торопливо сунула телефон в карман куртки, взяла карту за края и отвернулась.
—Не пиши пока,—сказала она дрожащим голосом, не осознавая, что в темноте у Астафьева это и не получится,—по инструкциям надо писать ровно в полночь, после того как зажжем свечу. Ты пишешь, я читаю заклинание.
Разводить нюни и спрашивать «тебе больно?» сейчас было некогда. Придерживая карту одной рукой, Настя снова достала телефон.
—57 минут,—проговорила она,—где зажигалка?

- Сейчас... - Тим достал зажигалку и свечу, поставил напротив зеркала, зажег, пару раз чиркнув зажигалкой. У него замерзли пальцы, и он успел подумать, что зажигалка не сработает. Все получилось, огонек замерцал (второй - в отражении), стало как будто чуточку светлее, но тьма вокруг сгустилась. Пара капелек крови, пока Тим возился, упали в снег.
- Я напишу "Тим" и "Настя", это короче.

[Настя Голубева]

- Сейчас... - Тим достал зажигалку и свечу, поставил напротив зеркала, зажег, пару раз чиркнув зажигалкой. У него замерзли пальцы, и он успел подумать, что зажигалка не сработает. Все получилось, огонек замерцал (второй - в отражении), стало как будто чуточку светлее, но тьма вокруг сгустилась. Пара капелек крови, пока Тим возился, упали в снег.

Настя хотела зажечь свечу сама, но Тим опередил ее. Пусть не сразу, но вот слабый огонёк свечи загорелся. Шестиклассница машинально прикрыла его рукой от ветра, нельзя чтобы он потух в самый ответственный момент!
До полуночи оставалась одна минута. Внутри девчонки все трепетало. Было страшно. Чем все закончится? Могут ли они с Тимом доверять автору манускрипта? Может лучше задуть свечу и убежать в свои комнаты? Там тепло и безопасно...

- Я напишу "Тим" и "Настя", это короче.

—Да, конечно,—сказала девчонка,—Тебе не страшно?

[Юрий Васильевич]

- Ты шутишь? - не успел Толя насладиться, как надо было опять вставать, потому что вид у дежурного был абсолютно серьёзный. - Вот блин, чё там делать в темноте, да ещё и в такой дубак? - возмущался он, натягивая куртку. - Кого ищем-то?

- Да какие уж тут шутки... - я кивнул в сторону выхода: - топай вокруг слева, они из окна женского туалета вылезли, двое. Только постарайся не напугать, аккуратненько. И да, там следы на снегу, найти легко будет.

[Анатолий Куприянов]

- Да какие уж тут шутки... - я кивнул в сторону выхода: - топай вокруг слева, они из окна женского туалета вылезли, двое. Только постарайся не напугать, аккуратненько. И да, там следы на снегу, найти легко будет.

- А ты? Не пойдёшь со мной?

[Юрий Васильевич]

- А ты? Не пойдёшь со мной?

- Нет, я их у окна подожду, - я недобро усмехнулся, - а то мало ли, разминётесь ещё. Только входную дверь запри, мало ли...

[Тимофей Астафьев]

—Да, конечно,—сказала девчонка,—Тебе не страшно?

- Ну... Может быть, чуть-чуть, - соврал Тим. За всеми этими приготовлениями некогда было пугаться, но теперь, когда у них оставалось совсем немного времени до полуночи, стало жутковато. Сложно сказать, чего именно он боялся: в темные силы он не то чтобы верил, не думал, что появится черт с рогами. Но какая-то смутная тревога, преследовавшая его весь день, вдруг разыгралась, много усилилась.
Посчитав, что уже можно писать имена, Тим стал черкать пером по карте, периодически сжимая кулак с порезом. Начал он со своего имени, привычно вывел ТИМ, потом принялся за Настю...

[Настя Голубева]

Посчитав, что уже можно писать имена, Тим стал черкать пером по карте, периодически сжимая кулак с порезом. Начал он со своего имени, привычно вывел ТИМ, потом принялся за Настю...

Полночь! Пора приступать.
Настя задрала голову и посмотрела на небо, пытаясь определить, где находится луна. Наверно лучше всего зачитывать призыв, обращаясь к ней. Увы, облака закрыли небо полностью и отыскать луну было нереально. Смирившись с этим обстоятельством, девчонка набрала побольше воздуха в легкие и певуче-монотонно начала зачитывать заклинание.
—Narramus. Audimus. Semper bene laboras. Semper bene laborare debes.
«Явитесь великие силы. Отдайте нам наше сокровище. О, великая луна...»—про себя «переводила» по собственным догадкам заклинание Голубева.
Ветер усиливался. Кажется великие силы услышали их.
—Noctu dormimus...

[Тимофей Астафьев]

Смирившись с этим обстоятельством, девчонка набрала побольше воздуха в легкие и певуче-монотонно начала зачитывать заклинание.
—Narramus. Audimus. Semper bene laboras. Semper bene laborare debes.
Ветер усиливался. Кажется великие силы услышали их.
—Noctu dormimus...

Ух! У Насти отлично получалось. Закончив с кровавыми именами - карта была безнадежно испорчена его отпечатками - Тим сунул руку в снег и стал смотреть в небо. Должен быть луч. Луч просто обязан был появиться, после всех этих испытаний.

[Настя Голубева]

Закончив с кровавыми именами - карта была безнадежно испорчена его отпечатками - Тим сунул руку в снег и стал смотреть в небо. Должен быть луч. Луч просто обязан был появиться, после всех этих испытаний.

Отвлекаться на действия Тима сейчас было нельзя. Это могло испортить весь ритуал! Настя лишь краем глаза заметила, что Астафьев закончил писать. Ей нужно было продолжать заклинание.
—Natura nihil facit frustra,—старательно протягивая все гласные, завывала Голубева в небо.
Половина заклинания пройдена. Ещё немного и сокровище будет в их руках!
Страх почти прошёл. Вернее его сменило чувство волнительного
восторга(если такое бывает) Блин, да она даже круче, чем Лара Крофт! Та никогда не стояла по щиколотку в снегу, в двадцатиградусный мороз, ночью, призывая луч луны. Да и Индиана Джонс вроде никогда подобным не занимался...

[Анатолий Куприянов]

- Нет, я их у окна подожду, - я недобро усмехнулся, - а то мало ли, разминётесь ещё. Только входную дверь запри, мало ли...

Толя вздохнул и потащился на улицу. Дверь тихонько щёлкнула за его спиной, теперь без ключа попасть внутрь было невозможно, хотя дети вряд ли бы решили воспользоваться центральным входом.

Пройдя вдоль девчачьего крыла в сторону парка, он прислушался. Казалось, что раздавалось какое-то бормотание. Кажется?.. Или?.. С дорожки сходить не хотелось, но вряд ли детки степенно прогуливаются по аллеям, надо было топать искать следы, но... Звук явно усилился и ему стало не по себе...

[Юрий Васильевич]

Я вернулся в туалет, убедился, что окно примерно в том же положении, что я увидел, когда впервые зашёл сюда и, опустив крышку унитаза в одной из кабинок, удобно устроился сверху. Сколько мне тут стоять - неизвестно. Надо было дождаться каких-нибудь новостей от Куприянова. Кстати... Я вытащил телефон и перевёл его в беззвучный режим, вибрацию тоже отключил, хватит мне и маленького светящегося индикатора. Поиграем в засаду!

[Тимофей Астафьев]

—Natura nihil facit frustra,—старательно протягивая все гласные, завывала Голубева в небо.
Половина заклинания пройдена. Ещё немного и сокровище будет в их руках!

Тем временем раздался какой-то шум... Скрип снега. Или послышалось? Тим на всякий случай встал, распихав перо и зажигалку по карманам. Свеча все еще горела... Сейчас, совсем скоро Настя дочитает заклинание и тогда... Тогда что-то должно случиться.

[Настя Голубева]

Тем временем раздался какой-то шум... Скрип снега. Или послышалось? Тим на всякий случай встал, распихав перо и зажигалку по карманам. Свеча все еще горела... Сейчас, совсем скоро Настя дочитает заклинание и тогда... Тогда что-то должно случиться.

Настя ничего не видела и не слышала вокруг. Она полностью вжилась в роль Искательницы Приключений и была сосредоточена только на заклинании.
—Errrrraaaarrre,—выделяя «рычащую» букву призывала луч луны девчонка,—humanum est.
Ветер усиливался все больше и больше. Простыня за спиной Голубевой стала развеваться, как плащ и Настя была вынуждена на секунду прерваться и замотать ее нормально.
—De mortuis...—продолжила она, спрятав красную куртку под простыней.
Скоро! Уже скоро!