Мистика...

[Дима Соловьев]

- Я сам могу! - неожиданно возразил Дима. Опершись на Юркино плечо, он действительно сначала сел нормально, а потом кое-как поднялся. Ух! Голова сразу закружилась, по ушам будто кто-то хлопнул с двух сторон. Дима приоткрыл рот, сделал шаг назад, чтобы удержать равновесие.

Сейчас ему уже не казалась смешной и позорной картинка, где его несёт охранник, а рядом идёт Таня. Может, взрослые правы? Но Дима стоял. Не будет он на глазах у Юрки слабеньким.

[Анатолий Куприянов]

- Это от моего домика, - рассказывать охране где её дом точно было не нужно, - справа от входа тумбочка, на ней ключи от машины, машина рядом с домом.

- Принято! - Куприянов взял ключ и тут же растворился в темноте. Через пару шагов он остановился, задумавшись, что наискосок будет ближе, поэтому включил фонарик, немного скорректировал курс и побежал напрямик. Если не снижать темп, минуты за 4-5 он добежит до цели.

[прапорщик Зверев]

- Михаил Петрович, берите Диму, пожалуйста, надо идти. Сейчас чем быстрее они получат кислород, тем лучше, - Сама Таня встала и взяла свою сумку. - Лидия Сергеевна, побудьте, пожалуйста, с Юрой, его нельзя одного оставлять, а я пойду с Димой.

- Понял, - лаконично ответил Зверев и шагнул к мальчишке.

- Я сам могу! - неожиданно возразил Дима. Опершись на Юркино плечо, он действительно сначала сел нормально, а потом кое-как поднялся. Ух! Голова сразу закружилась, по ушам будто кто-то хлопнул с двух сторон. Дима приоткрыл рот, сделал шаг назад, чтобы удержать равновесие.

Сейчас ему уже не казалась смешной и позорной картинка, где его несёт охранник, а рядом идёт Таня. Может, взрослые правы? Но Дима стоял. Не будет он на глазах у Юрки слабеньким.

- Ясный пень - можешь, - согласился охранник, - Даже бегом туда и обратно. Но - не положено. А то бы мы сейчас с тобой наперегонки.
Забалтывая пацана, чтоб опять куда-нибудь не сиганул, Зверев приблизился и решительно подхватил Диму за спину и под колени, вскинул на руки.
- Поехали герой. Держись за шею и не трепыхайся, доставлю как на такси. Двинулись, Танюша.
Ровным мерным шагом прапорщик двинулся к домику завхоза, аккуратно переставляя ноги. Споткнуться только сейчас и не хватало.

[Юрка]

- Лидия Сергеевна, побудьте, пожалуйста, с Юрой, его нельзя одного оставлять, а я пойду с Димой.

Юрка услышал слова Тани, но обдумать их толком не успел, потому что Димка начал вставать. И ясно было видно, что ноги его не очень-то держат. Юрка тоже поднялся, чтобы поддержать товарища, надеясь, что они не рухнут оба. Но тут надвинулся Зверев, подхватил Диму, как будто тот вообще ничего не весит и унес в темноту.
Вот сейчас Половцев окончательно осознал, что ему предстоит остаться здесь наедине с завучем. Он понимал, что совсем скоро охранник вернется и унесет его тоже, что прямо сейчас никуда кроме медпункта их не отправят, что все разбирательства и неизбежное наказание будут потом, еще не скоро. И все же... Он помялся на месте, хотел снова опуститься на землю, но потом решил остаться на ногах. Так он почему-то чувствовал себя немножко увереннее.

[Дима Соловьев]

Дима ожидал окрика, может, даже подзатыльника, после которого вряд ли сумел бы остаться на ногах. Совсем не ожидал, что Зверев не загремит над ухом, а миролюбиво пророкочет и поднимет на руки.

Дима растерялся. Он плыл где-то высоко над землёй, в такт мерным шагам прапорщика. А Зверев ведь пожалел его самолюбие - Дима отлично понимал, что ни о каком наперегонки сейчас и речи быть не может.

Соловей неожиданно вспомнил давнее, полузабытое ощущение: папа брал его на руки, маленького, сонного и нёс в кровать. Это было так давно. Ещё до того, как Дима был назначен главным мужчиной в доме на время его рейсов. До того, как у отца лопнуло терпение и Димку запихнули в гимназию.

Если б Зверев накричал, было бы проще держаться. А вот так, неожиданно по-доброму... Дима тихонько шмыгнул носом, потом ещё раз и прижался виском к плечу охранника, надеясь, что тот ничего не заметит.

[Лидия Сергеевна]

- Михаил Петрович, берите Диму, пожалуйста, надо идти. Сейчас чем быстрее они получат кислород, тем лучше, - Сама Таня встала и взяла свою сумку. - Лидия Сергеевна, побудьте, пожалуйста, с Юрой, его нельзя одного оставлять, а я пойду с Димой.

- Да, конечно, я с ним побуду, - да и куда она денется, теперь пока не будет ясно, что с детьми всё в порядке, она всё равно никуда не уйдёт.

Она проводила взглядом удаляющуюся процессию и повернулась к Половцеву.

- Юра, ты бы сел! - сказала она мальчику. - Ты же видел, что с Димой, голова закружится и можешь упасть.

[Юрка]

Она проводила взглядом удаляющуюся процессию и повернулась к Половцеву.

- Юра, ты бы сел! - сказала она мальчику. - Ты же видел, что с Димой, голова закружится и можешь упасть.

По правде говоря, голова у Юрки и так кружилась. Не настолько, чтобы упасть, но идти куда-нибудь дальше, чем на несколько шагов он бы не решился. А Лидия Сергеевна, кажется, пока не собиралась ни задавать вопросов, ни ругаться, так что он немного успокоился и послушно сел на землю. Подтянул колени к подбородку, обнял их руками. Его все еще немного знобило, так что он попытался поплотнее сжаться в комок. Посмотрел искоса на Лидию Сергеевну. Подумалось вдруг, сколько же народу не спало сегодня ночью из-за этого пожара. И всё началось с его дурацкой шутки. Половцев тихо всхлипнул и уткнулся носом в колени.

[Татьяна]

- Поехали герой. Держись за шею и не трепыхайся, доставлю как на такси. Двинулись, Танюша.

Таня пошла следом, удивляясь про себя заботе, которую услышала и в голосе и во фразах Зверева. Он в её представлении всегда был кем-то "Раз-два стой. Прыжок на месте - попытка улететь", а тут прямо отеческая забота. Что ж, тем лучше, мальчикам сейчас забота не помешает, после такого-то.

[Лидия Сергеевна]

Юра послушался беспрекословно и Лидия Сергеевна сделала вывод, что мальчику не хорошо. Не зря, наверное, Таня настаивала на том, чтобы не идти им пешком.

- Тебя тошнит? - с тревогой в голосе спросила она. - Или холодно? - так с виду и не поймёшь. Вполне возможно, что это просто отпускает стресс после пережитого.

[Анатолий Куприянов]

В темноте, да среди кустов, а не по ровной прямой дороге, оказалось ориентироваться намного сложнее, чем можно было бы подумать, поэтому Куприянов немного промахнулся и вышел к соседнему с Лидией Сергеевной домику.

"Ладно, не критично", - сказал он сам себе и взлетел на крыльцо, чтобы поскорее отпереть дверь.

[прапорщик Зверев]

Двести метров - не расстояние. Когда днем и налегке. Все же, домик завхоза, хоть и медленно, приближался. Мальчишка, к счастью, не трепыхался и лежал на руках спокойно. Зверев время от времени поглядывал на верхушки деревьев, темнеющие на фоне неба, так было легче удерживать направление, а то, бэть, эти кусты в темноте все одинаковы. Ночка еще, как нарочно, выдалась безлунная.

Дима тихонько шмыгнул носом, потом ещё раз и прижался виском к плечу охранника, надеясь, что тот ничего не заметит.

Мальчишка совсем затих, уткнулся в плечо и тихонько вздрагивал там, то ли замерз, то ли плакал. Охранник чуть плотнее прижал его к себе. Цветы жизни, бэть. Уж, вроде, и дерут их, а им все неймется. Надо ж было додуматься, голыми руками пожар тушить. Да еще изнутри. А теперь вот, ишь... Ладно хоть Татьяна девчонка толковая, справится. Зверев вздохнул, покачал головой, прикинул, не прибавить ли шагу. Да нет, лучше перестраховаться, и так скоро дошагаем.

[Юрка]

- Тебя тошнит? - с тревогой в голосе спросила она. - Или холодно? - так с виду и не поймёшь. Вполне возможно, что это просто отпускает стресс после пережитого.

Это прозвучало так заботливо и встревоженно, что Юрка уже не мог удерживаться, слезы потекли из глаз. В них смешалось всё, и пережитый страх, и запоздалое понимание того, что они с Димкой могли остаться в этом сарае навсегда, и благодарность за заботу, и осознание собственной вины... Надеясь, что в темноте не видно его заплаканного лица, он приподнял голову и сквозь слезы ответил:
- Немножко... Не сильно, - это был ответ на оба вопроса сразу, он как-то не сообразил, что надо бы ответить на каждый в отдельности, - Ничего, я нормально, я потерплю.

[Лидия Сергеевна]

Лидия Сергеевна тут же сняла с себя пиджак, набросила мальчику на плечи, после чего присела рядом и приобняла, пытаясь согреть и утешить.

- Потерпеть придётся, - сказала она спокойным голосом, - но, надеюсь, совсем не долго, скоро вернётся Михаил Петрович и мы отвезём вас к медпункт - там тепло и Таня вам поможет.

[Татьяна]

- Сажайте его на крыльцо! - сказала Таня Михаилу Петровичу, как только они подошли к дому. Всё же на дворе ночь и уже прохладно, к тому же Дима ещё и мокрый. Не хватало им к всеобщей радости ещё и простуды. - Подождём вас тут.

[Дима Соловьев]

Дима пригрелся. Охранник мерно шагал, и к мальчишке впервые за сегодняшнюю ночь, если не за долгое-долгое время, вернулось чувство безопасности. Это было так круто: тепло и полная защищённость, особенно после того момента, как он стоял в охваченном огнём сарае рядом с кашляющим Юркой. Сейчас Дима не помнил ругани прапорщика, вообще не думал ни о чем.

А потом они дошли. Дима, как было велено, держался за шею Зверева и сейчас с сожалением её отпустил. Миг возврата в детство закончился, добро пожаловать на холодные ступени отвечать за...да за всё, в общем-то. Не будет же он девчонок выдавать.

И всё же в горле возник колючий комок. Взрослые вечно считали, что он слишком самостоятельный, слишком бойкий, слишком, слишком. А как тут побудешь ребёнком? Отец побудет дома - и в рейс. И Зверев сейчас так же уйдёт.